Готы

По мнению Стилихона, он дал готам такой урок, что те зарекутся воевать в ближайшем будущем, вернувшись к мирной жизни земледельцев. В Ливии же господствовал – именем «вечного Рима» – служилый африканец Гильдон. Но этот африканец был не пуном, как, скажем, Луций Септимий Север (146–211) – потомок Ганнибала (даже поставивший знаменитому карфагенскому полководцу памятник в своем родном городе Лептисе[420]) и весьма толковый римский император (хотя и говоривший всю жизнь на латыни с пунийским акцентом), восстановивший (в очередной раз) единство Римской «мировой» державы, – или отцы церкви Тертуллиан Карфагенский и Августин Иппонский. Нет, Гильдон был не таков. Источники именуют его маврусием, т. е. мавром. Следует заметить, что за 250 лет до пророка Мухаммеда маврами именовали не арабов (сарацин), а берберов. Римский «комит Африки» Гидьдон был сыном царя Мавретании Нубеля, «союзника и друга римского народа». Этот титул римляне с давних пор присваивали зависимым от «Вечного Города» царькам, поставлявшим в римскую армию вспомогатиельные воинские контингенты – например, царю галлов-атребатов Коммию, царю Пальмиры Оденату, царю Нумидии Югурте. Когда Югурта взбунтовался против Рима, его поймал и выдал римлянам другой «друг римского народа» – Бокх, царь Мавретании. Аналогичным образом поступил и Гильдон, когда его родной брат Фирм взбунтовался, объявив себя царем, «августом Африки», а затем даже «римским императором». Феодосий Великий назначил Гильдона, предавшего брата, комитом Африки, передал ему имения убитого Фирма, власть над мавретанскими племенами и подчинил ему все римские войска, расквартированные в африканских провинциях. С тех пор Гильдон жил в Карфагене, утопая в афро-азиатской царской роскоши, не хуже, чем в свое время Юлий Цезарь и Марк Антоний в другом африканском мегаполисе – Александрии Египетской. Однако новый комит Африки оказался неблагодарной свиньей. Во время борьбы Феодосия I с узурпатором Магном Максимом в 388 г. Гильдон снабжал Максима африканским зерном. Во время войны Феодосия с узурпатором Евгением (392–394) Гильдон совсем обнаглел: он отказал императору в военной помощи, систематически задерживал перечисление ему налогов, а после смерти Феодосия в 395 г. вообще прекратил поставки хлеба в Италию. В то время недовольные усилением «вертикали власти» провинции расползающейся по всем швам (несмотря на героические усилия энергичных правителей вроде Феодосия) многонациональной «мировой» империи использовали в качестве «идеологического прикрытия» своего сепаратизма (или, точнее, «национал-сепаратизма») варианты христианского учения, объявленные имперским центром (в котором победило православие) «ересями». Гильдону и поддерживавшим его африканским магнатам[421] таким идеологическим прикрытием служила ересь донатистов[422] (донатистский епископ Тимгада[423] Оптат был одним из ближайших советников узурпатора). Пользуясь тем, что Риму было не до него, Гильдон конфисковал поместья, принадлежавшие императору и другим землевладельцам, жившим за пределами Африки, частично присвоив их, частично раздав своим сторонникам, и вообще, подобно преданному им в свое время брату, взял курс на отделение от западной части Римской «мировой» державы, но из тактических соображений, стремясь придать своим сепаратистским действиям вид законности. Гильдон объявил Африку частью Восточной империи, надеясь, что подчинение августу Востока Аркадию (или, точнее, его «кукловоду» Евтропию) будет чисто формальным и в то же время (на всякий случай) продолжая чеканить монету с изображением западного императора Гонория. Комит-сепаратист, конечно, понимал: «державник» Стилихон – не злонамеренный скопец Евтропий, и под властью грозного вандала, стремящегося восстановить вертикаль власти, скоро прекратятся все его африканские безобразия. Поэтому Гильдон не выпускал транспорты с зерном из африканских гаваней, чтобы таким образом продолжать оказывать давление на Рим. Однако Стилихон обеспечил Первый Рим зерном из Галлии, доставленным по реке Родану[424], что лишний раз доказывает: Стилихон был не только выдающимся полководцем и правителем, но и выдающимся хозяйственником, эффективным менеджером, выражаясь современным языком. И хотя конфликт с Гильдоном продолжался, Первый Рим был, на первое время, сыт, а закрома – полны зерна.