Замыкали обоз стада коров и овец, погоняемые юркими пастухами. Шум от мычания и блеяния был столь громок, что доносился даже до самых передовых повозок.
Степь содрогалась под ударами нескольких тысяч копыт. Зрелище идущего по степи каравана было величественно. Мощь и сила сквозила в каждом движении. Любой, кто мог повстречаться на пути племени, содрогнулся бы от этого зрелища. Казалось, что никакая сила не могла остановить это неспешное и в то же время непреодолимо уверенное движение.
Разглядев в передовом отряде фигуру отца, Карина подивилась величественности его осанки. Впереди ехал не просто ее отец, а вождь, настоящий Хан, повелитель народа и вершитель судеб.
Дорога продолжалась три дня. Карина сбилась с ног, не зная отдыха ни днем ни ночью. Днем Амазонка носилась по степи во главе верной сотни, зорко высматривая возможную опасность. Ночью же, не жалея себя, выезжала на проверку постов, проводя в седле по восемнадцать часов в сутки.
Штурм
Вечером третьего дня Хан призвал к себе всех военачальников. Карина вместе с еще тремя десятками сотников вошла в огромный шатер – ставку Хана. Рассевшись на полу, поджав под себя ноги, командиры замерли в ожидании.
Хан, поднявшись в полный рост, начал свою речь.
– Завтра в бой пойдут почти все воины нашего племени. Для охраны каравана останутся только три сотни. – Взгляд его упал на Карину.
Девушка, сжав губы, еле заметно отрицательно покачала головой. Кроме Хана, вряд ли кто-нибудь заметил это. Валентин Юрьевич нахмурился. Он не сомневался в том, что дочь не захочет остаться в тылу. Хан планировал поговорить с Кариной до начала совещания, но из-за катастрофической нехватки времени не успел. Теперь при полном собрании сотников он не решился проявить слабость и спорить с дочерью публично. Тяжело вздохнув, Хан назвал имена командиров, которым поручил охрану обоза. Карины среди них не было.
– Самой важной вашей задачей после уничтожения тварей является сохранение ваших же жизней. – Хан немного замешкался, подбирая слова.
– Я понимаю, что невозможно воевать, постоянно думая о собственной шкуре. Я только прошу вас не рисковать зря. – В голосе, привыкшем за последнее время только повелевать, послышались теплые человеческие нотки.
– Выступаем на заре, всем, кто участвует в штурме, приказываю отдыхать. Завтра вы должны быть полны сил. День предстоит очень тяжелый. – Последние слова были сказаны тоном человека, который привык, чтобы его приказы выполнялись неукоснительно.
Сотники поднимались на ноги и по очереди покидали шатер Хана. Карина задержалась. Дождавшись, когда шатер опустеет, она подошла к отцу. Если для всех остальных и даже для его институтских сотрудников Хан стал кем-то недосягаемым, то для Карины он по-прежнему оставался просто отцом. Девушка, не говоря ни слова, прильнула к мощной и такой родной фигуре отца. Хан в ответном порыве крепко обнял дочь. Простояв так несколько мгновений, также не говоря ни слова, Карина отстранилась от отца и пошла к выходу.
– Я люблю тебя, доченька, – еле слышно прошептал Хан.
Карина остановилась у полога, закрывающего выход наружу, и обернулась.
– Я тебя тоже очень люблю, папа.
Полог взметнулся и опустился. Хан остался в одиночестве. Грустные мысли одолевали его. В борьбе за спасение жизней чужих людей он мог потерять единственную дочь.
Солнце еще не встало, а войско уже было на марше. Скакали быстро, намереваясь подойти к городу с рассветом. Город появился внезапно, распростершись у подножия небольшого холма, на который и выехал отряд. Хан, скакавший впереди войска, резко натянул поводья, останавливая коня. Две с половиной тысячи воинов замерли в ожидании приказа, выстроившись на холме широким полумесяцем.
Валентин поднял вверх руку. Помедлив несколько мгновений, он махнул, отдавая приказ сигнальщику. Взревел рог, давая сигнал к атаке. К глубокому оглушающему звуку рога сразу же присоединилось разноголосие рожков сотников. Разорвав утреннее спокойствие города, звуки рогов смолкли. Вновь наступила тишина.
Откуда-то из глубины города послышался негромкий скрежет. Потом до всадников стали долетать звуки, отдаленно напоминающие стоны. Шум постепенно нарастал. И вот из-за покосившегося забора появилась шатающаяся фигура первого зомби. Вслед за ней из тени, отбрасываемой крайним домом, отделилась другая фигура. И вот уже сотни мерзких тварей показались на улицах и во дворах. Все они двигались в сторону отряда. Полчища мертвяков выходили из города.
Кони испуганно заржали. Вонь, доносившаяся от тварей, была отвратительной, а вид самих зомби, оборванных, грязных, покрытых язвами и ранами, был просто ужасающим.
Карина вздрогнула; такого количества мертвяков ей, да и наверняка любому другому бойцу видеть не приходилось.
Вновь затрубил главный рог, давая сигнал к бою. Не мешкая ни секунды, Карина приготовилась к стрельбе. Туго натянутая тетива звенела на легком утреннем ветерке. Убедившись, что твари подошли на расстояние выстрела, Карина выпустила стрелу. Одновременно с ней выстрелила бо?льшая половина отряда. Рой стальных игл обрушился на тварей.