Гордость и предубеждение

Элизабет уже выяснила, что леди Кэтрин пребывает в графстве. О сем вновь зашла речь за обедом, когда г-н Коллинз, усевшись за стол, отметил:

— Да, госпожа Элизабет, вы будете иметь честь узреть леди Кэтрин де Бёрг в ближайшее воскресенье в церкви, и стоит ли говорить, что она восхитит вас. Она — воплощенная приветливость и снисходительность, и я склоняюсь к убеждению, что вы будете почтены толикой ее вниманья по завершеньи службы. Я едва ли сомневаюсь, что она станет подразумевать вас и мою сестру Марию при любом приглашеньи, коим удостоит нас в протяженьи вашего визита. С дражайшей моей Шарлоттою она очаровательна. Мы дважды в неделю обедаем в Розингсе, и ни разу нам не дозволили отправиться домой пешком. Всякий раз нам закладывают экипаж ее светлости. Один из экипажей ее светлости, должен уточнить я, ибо она располагает несколькими.

— Леди Кэтрин в самом деле весьма почтенная, здравая дама, — прибавила Шарлотта, — и крайне заботливая соседка.

— Совершенно верно, дражайшая моя, именно о том я и веду речь. Она из тех женщин, уваженье к коим не может быть чрезмерно.

Вечер прошел по большей части за новостями из Хартфордшира и пересказом всего, что уже было написано, а когда он завершился, Элизабет в одиночестве своей спальни не могла не поразмыслить о довольстве Шарлотты, не постичь деликатности ее водительства супругом, не оценить самообладанья ее терпимости к оному и не признать, что сие осуществляется великолепно. Равно не могла она не предвкушать своего гостеванья, мирного теченья обычных занятий, досадных вмешательств г-на Коллинза и веселья сношений с Розингсом. Вскоре все уладилось ее живым воображеньем.

Назавтра около полудня, когда Элизабет у себя в комнате готовилась прогуляться, внезапным шумом внизу был явлен переполох в целом доме; послушав минуту, Элизабет различила, как кто-то зовет ее, в ужасной спешке мчась вверх по лестнице. Элизабет открыла дверь и на площадке обнаружила Марию, коя, задыхаясь от ажитации, закричала:

— Ах, дорогая моя Элайза! Поторопись в столовую — о, какое зрелище! Я тебе не скажу, что там. Скорее, сию же минуту спускайся.

Напрасно Элизабет задавала вопросы — Мария не желала сообщить ей ничего более, и в погоне за сим чудом они побежали в столовую, окнами выходившую на лужайку; у ворот сада остановился фаэтон, в коем сидели две дамы.

— И все? — вскричала Элизабет. — Я-то думала, хотя бы свиньи по саду разбежались, а тут всего лишь леди Кэтрин и ее дочь!

— Да ну тебя, дорогая, — отвечала Мария, немало потрясенная ошибкою. — Это не леди Кэтрин. Старая дама — это госпожа Дженкинсон, которая живет с ними. А другая — юная госпожа де Бёрг. Только взгляни на нее. Какая крошечная! Кто бы мог подумать, что она такая худенькая и маленькая!

— Сие с ее стороны чудовищно грубо — держать Шарлотту на таком ветру. Почему она не заходит?

— О, Шарлотта говорит, она заходит редко. Сие наивысочайшая милость, если юная госпожа де Бёрг заходит в дом.

— Наружность ее мне нравится, — отметила Элизабет, занятая иными помыслами. — Она болезненная и сердитая. Да, она ему подходит. Идеальная будет для него жена.

Г-н Коллинз и Шарлотта стояли в воротах, беседуя с дамами, а сэр Уильям, к немалому развлеченью Элизабет, воздвигся в дверях, трепетно созерцая явленное ему величье и беспрестанно кланяясь всякий раз, когда юная г-жа де Бёрг взглядывала в его сторону.

В конце концов беседа себя исчерпала; дамы отбыли, а все прочие вернулись в дом. Едва узрев девушек, г-н Коллинз принялся поздравлять их с невероятной удачею; сие Шарлотта разъяснила, сообщив, что назавтра все собранье приглашено в Розингс к обеду.

Глава VI

Сие приглашенье повергло г-на Коллинза в пароксизмы ликованья. Сего он и желал — случая предъявить потрясенным гостям величье покровительницы и показать, сколь любезна она с ним и его супругою, а то, что подобная возможность была дарована ему столь скоро, служило доказательством такого снисхождения леди Кэтрин, что г-н Коллинз уж и не знал, как восхищаться.

— Должен признать, — молвил он, — я бы ничуть не удивился приглашенью ее светлости испить чаю и провести в Розингсе воскресный вечер. Зная ее приветливость, я скорее предполагал, что сие произойдет. Но кто бы мог предвидеть подобное вниманье? Кто бы мог вообразить, что мы будем приглашены к обеду (и, более того, приглашены всем обществом) едва ли не сразу после вашего прибытья!

— Я не столь поражен случившимся, — отвечал сэр Уильям, — ибо мое положенье в жизни дозволило мне обрести знанье о том, каковы поистине манеры великих людей. При дворе вполне обычны подобные примеры изысканного воспитанья.

Весь день и следующее утро в доме едва ли говорили о чем-либо, помимо визита в Розингс. Г-н Коллинз тщательно информировал гостей о том, чего следует им ожидать, дабы подобные залы, множество слуг и роскошный обед не ошеломили гостей вовсе.

Когда дамы направились одеваться, г-н Коллинз сказал Элизабет: