Гордость и предубеждение

Подобными устрашающими идеями все возмутились, и г-н Гарднер, уверив сестру в привязанности к ней лично и ко всей ее семье, сказал, что отбудет в Лондон завтра же и поможет г-ну Беннету искать Лидию.

— Не тревожься понапрасну, — прибавил он. — Вернее готовиться к худшему, однако нет причин полагать его неизбежным. С их отъезда из Брайтона не прошло и недели. Еще несколько дней — и мы, быть может, получим вести; пока мы не знаем, что они не женаты и пожениться не собираются, не станемте полагать, будто все потеряно. Как только я доберусь до города, я найду зятя, отвезу его на Грейсчёрч-стрит, и мы поразмыслим, как поступить.

— О, дражайший мой братик! — отвечала г-жа Беннет. — Более я ничего и не желаю. Уж будь любезен, когда приедешь в город, найди их, где б они ни были, и коли они не женаты, заставь их пожениться. Что касается нарядов, пускай ничего такого не ждут, но скажи Лидии, что она получит сколько угодно денег, чтоб купить все после свадьбы. А главное, не давай господину Беннету драться. Передай ему, в сколь ужасном я состояньи — я перепугана до смерти, и у меня все дрожит, все трясется, и в боку такие спазмы, и такие головные боли, такое сердцебиенье, что я глаз не смыкаю ни днем, ни ночью. И скажи моей милой Лидии насчет платьев не распоряжаться, пока со мной не увидится, потому как она не знает, где лавки получше. О, братик, какой ты добрый! Я знаю, ты все уладишь.

Но г-н Гарднер, хоть и уверил ее вновь в серьезнейших своих намереньях, не утаил совета соблюдать умеренность страхов и надежд равно; таким манером проговорив с нею до тех пор, пока не накрыли к обеду, все оставили г-жу Беннет изливать чувства экономке, каковая в отсутствие дочерей ей прислуживала.

Брат и невестка ее были убеждены, что причин для подобного отдаленья от семьи у г-жи Беннет не имеется, однако не попытались отговорить ее от затворничества, ибо понимали, что ей не хватит благоразумья держать язык за зубами при домочадцах, пока те прислуживают за столом, и рассудили, что будет лучше, если только одна из них, и к тому же наиболее достойная доверья, познает все хозяйкины страхи и тревоги.

В столовой к ним присоединились Мэри и Китти, бывшие слишком заняты у себя и потому ранее не явившиеся. Одна оторвалась от книг, другая от туалетов. У обоих, впрочем, лица были весьма невозмутимые, и ни в одной не различалось перемены — вот разве что потеря любимой сестры или же гнев, кой Китти на себя навлекла, добавили последней раздражительности. Что же до Мэри, та достаточно владела собою, дабы вскоре после того, как все уселись за стол, с глубокомысленной гримасою прошептать Элизабет:

— Весьма прискорбное событье, и о нем, вероятно, пойдут толки. Но нам следует противиться потоку горестей и врачевать наши раны бальзамом сестринского состраданья.

Сообразив, что Элизабет не питает склонности отвечать, Мэри прибавила:

— Хоть событье сие и горестно для Лидии, мы можем извлечь из него полезный урок: женщина теряет добродетель невосполнимо, один ложный шаг влечет за собою бесконечное крушенье, женская репутация столь же хрупка, сколь прекрасна, и в поведеньи с недостойными представителями иного пола чрезмерность осмотрительности невозможна.

Элизабет в изумленьи закатила глаза, но подавленность не дозволила ей ответить. Мэри, однако, продолжала утешаться подобного сорта нравственными выписками, добытыми из их горя.

Днем две старшие сестры Беннет смогли на полчаса остаться наедине, и Элизабет тотчас принялась сыпать вопросами, на кои Джейн отвечала с равной охотою. Вместе посетовав на устрашающее развитие событий, кое Элизабет полагала делом решенным, а ее сестра не могла опровергнуть как вовсе невозможное, Элизабет продолжила:

— Но расскажи мне все-все, чего я еще не знаю. Рассказывай в подробностях. Что говорит полковник Форстер? Они догадывались прежде, нежели случился побег? Наверняка они все время видели их вместе.

— Полковник Форстер и впрямь сказал, что заподозрил неравнодушье, особенно со стороны Лидии, но поводов для тревоги не находил. Мне так его жаль. Он был заботлив и добр беспредельно. Он уже ехал к нам, дабы заверить, что обеспокоен, еще прежде, чем выяснилось, что они не собираются в Шотландию, а когда возникло сие предчувствие, он лишь помчался быстрее.

— И Денни убежден, что Уикэм не женится? Он знал, что они хотят бежать? Полковник Форстер сам виделся с Денни?

— Да, но, будучи допрошен им, Денни отрицал, будто знал об их планах, и мненья своего не высказывал. Он больше не говорил, будто уверен, что они не поженятся, и поэтому я склонна надеяться, что прежде его неверно поняли.

— И пока не прибыл полковник Форстер, ни один из вас не сомневался, что они взаправду поженились, так?