Читаем Голубой карбункул полностью

Here is the stone; the stone came from the goose, and the goose came from Mr. Henry Baker, the gentleman with the bad hat and all the other characteristics with which I have bored you.Некоторое время Райдер находился в комнате с Хорнером, но потом его куда-то вызвали.
So now we must set ourselves very seriously to finding this gentleman and ascertaining what part he has played in this little mystery.Возвратившись, он увидел, что Хорнер исчез, бюро взломано и маленький сафьяновый футляр, в котором, как выяснилось впоследствии, графиня имела обыкновение держать драгоценный камень, валялся пустой на туалетном столике.
To do this, we must try the simplest means first, and these lie undoubtedly in an advertisement in all the evening papers.Райдер сейчас же сообщил в полицию, и в тот же вечер Хорнер был арестован, но камня не нашли ни при нем, ни у него дома.
If this fail, I shall have recourse to other methods."Кэтрин Кыосек, горничная графини, показала, что, услышав отчаянный крик Райдера, она вбежала в комнату и тоже увидела пустой футляр.
"What will you say?"Полицейский инспектор Бродстрит из округа
"Give me a pencil and that slip of paper."Б" сообщил, что Хорнер отчаянно сопротивлялся при аресте и горячо доказывал свою невиновность.
Now, then:Поскольку стало известно, что арестованный и прежде судился за кражу, судья отказался разбирать дело и передал его суду присяжных.
'Found at the corner of Goodge Street, a goose and a black felt hat.Хорнер, все время высказывавший признаки сильнейшего волнения, упал в обморок и был вынесен из зала суда".
Mr. Henry Baker can have the same by applying at 6:30 this evening at 221B, Baker Street.'- Гм!
That is clear and concise."Вот и все, что дает нам полицейский суд, -задумчиво сказал Холмс, откладывая газету.
"Very.- Наша задача теперь - выяснить, каким образом из футляра графини камень попал в гусиный зоб.
But will he see it?"Видите, Уотсон, наши скромные размышления оказались не такими уж незначительными.
"Well, he is sure to keep an eye on the papers, since, to a poor man, the loss was a heavy one.Итак, вот камень.
He was clearly so scared by his mischance in breaking the window and by the approach of Peterson that he thought of nothing but flight, but since then he must have bitterly regretted the impulse which caused him to drop his bird.Этот камень был в гусе, а гусь у мистера Генри Бейкера, у того самого обладателя старой шляпы, которого я пытался охарактеризовать, чем и нагнал на вас невыносимую скуку.
Then, again, the introduction of his name will cause him to see it, for everyone who knows him will direct his attention to it.Что ж, теперь мы должны серьезно заняться розысками этого джентльмена и установить, какую роль он играл в таинственном происшествии.
Here you are, Peterson, run down to the advertising agency and have this put in the evening papers."Прежде всего испробуем самый простой способ: напечатаем объявление во всех вечерних газетах.
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы о Шерлоке Холмсе — 1. Приключения Шерлока Холмса

Приключение «Скандал в Богемии»
Приключение «Скандал в Богемии»

«Для Шерлока Холмса она всегда Та женщина. Я редко слышал, чтобы он упоминал ее как-то иначе. В его глазах она затмевает и повергает в прах весь свой пол. Нет, не то чтобы он испытывал к Ирен Адлер чувство, сходное с любовью. Все эмоции, а эта особенно, были неприемлемы для его холодного, точного и превосходно уравновешенного интеллекта. Он, как я понимаю, был идеальнейшей логично рассуждающей и наблюдающей машиной, какую только видел мир, но в роли влюбленного он поставил бы себя в фальшивое положение. В разговорах он никогда не касался нежных чувств, разве что с презрительной усмешкой и колкостями. Однако наблюдателю они служили отличным подспорьем, чтобы срывать покров с людских побуждений и поступков…»

Артур Конан Дойль

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки