Голубка

В доме Саркисова было много мебели, и Кармен Борисовна всегда кричала: «Задвигайте стулья! Боже мой, ну задвигайте их под стол, от них житья нет!»

— Я вам звонила,— сказала она, приглаживая пышные седые волосы.— Я вам звонила, но что-то у нас с телефоном. Ой, он отключен,— спохватилась она.— Это Баграт Захарович... Видите ли, у меня опять разболелось сердце, вызывали врача. Только под утро уснула. Нет, нет, ничего, раз встала — больше не лягу, да и по хозяйству много дел. Ох, ребятишки, тяжеловато, когда этот мотор барахлит.— Она прикоснулась рукой к груди и пошла по комнатам энергично, вовсе не походкой больной женщины, все убирая на место какие-то вещи.

— Я как-то грохнулась тут, а врач оказался рядом, повезло. Он у нас бывает в гостях. Баграт Захарович что-то его спрашивает, а он отвечает: «Трудно вам придется через несколько лет». А я пришла в себя и все слышу.

Кармен Борисовна ушла на кухню, принесла печенье, сыр на блюдечке, чай в жестяном чайничке.

Виктор поднес чашку к губам, украдкой разглядывая Кармен Борисовну. Он думал о том, что она очень сильная женщина, у таких хватает силы всю жизнь мотаться по стройкам, бросая один дом, другой, привыкать к разным климатам.

Он подумал о Голубке, что ей, при ее какой-то незащищенности, стройка в общем противопоказана.

Все-таки стройка похожа на опасного, неприрученного зверя: ее любишь, но ее и боишься. Нужна гибкость, чтобы уметь приноравливаться к ней. Голубка же не умеет лавировать, у нее тоже будет болеть сердце.

— Вы привыкли к стройкам? — спросил Виктор.

Кармен Борисовна мягко, почти грустно отвечала:

— Не знаю. Нет, наверное. Всегда кажется трудно. Вы знаете мою родословную? Мать у меня была француженка, приехала в десятом году из Парижа в Петербург, вышла замуж за бывшего министра, тот получил назначение в Екатеринбург. На Урале она познакомилась с одним горным инженером, это был мой отец. Два года она с ним помоталась, развелась, вернулась в столицу, я уже была на свете... Нет, вы представляете, что могло родиться от этой странной пары? Вот, честно говоря, иногда стыдно признаться, что люблю черную баню. Откуда это у меня? Вы пейте чай, он у вас остыл!

Кармен Борисовна быстро уходит на кухню, возвращается, походка у нее как у семнадцатилетней девочки — такая легкая.

— Когда я познакомилась с Багратом Захаровичем, ему было тридцать два года. Семнадцати лет он уже работал техником изыскательной партии. Северо-Кавказской железной дороги, потом был конторщиком, красноармейцем, счетоводом, чертежником, студентом... Он еще студентом, Витя, строил Волховскую ГЭС, а потом — вот такой список гидростанций, их все не припомнишь, я вам сейчас прочту.— Кармен Борисовна ушла в другую комнату, вернулась с листком бумаги, исписанным с двух сторон.

— Вот, вот. Инженер по проектированию Улыбинской ГЭС. Научный сотрудник Гидропроекта. Демянская ГЭС. Старший инженер Гипровода. Востокказахстрой, руководитель группы Алтай, инженер Мургорпроекта...

Виктор слушал, стараясь хоть что-нибудь запомнить — не для себя, для Женьки, он знал, как высоко она ставит Саркисова. Еще он подумал о Женьке и о себе, сколько строек смогут перечислить они, когда их спросят в конце жизни. Какой ценой достанется им их биография, а ведь они ее уже выбрали, и сомнений в выборе не возникало. Потом он подумал, что Ярск, наверное, из всех строек самая тяжелая — таких крупных раньше не бывало: большая стройка — большие противоречия, это же естественно. Значит, большие силы нужны. Он мысленно сравнивал Саркисовых с собой и с Голубкой и понимал, что они с Женей пока слабее. «Мы болезненно переживаем ложь и ханжество, научились отличать зло от добра, но сумеем ли мы встать поперек пути злу, когда это будет необходимо? Голубка сумеет,— подумал он.— А я еще нет. Она подставит грудь, если зло попрет на нее, как стальной бульдозер... Если ей не удастся пресечь его. Но сделает она только так, я уже это понимаю. А я? Рядом с ней я всегда буду сильным. Но смогу ли я быть таким же без нее, поступать так, как поступила бы она?.. Как бы она сейчас вела себя на постройкоме?»

Кармен Борисовна перечисляла между тем судоверфи в Петропавловске, Курск, Челябинск, Цимлянский гидроузел, Горьковгэсстрой и другие.

— Господи,— сказала она вдруг,— даже я сейчас не вспомнила бы всего. Витя, вы торопитесь?

— Не очень,— сказал он.— Меня в постройком вызывали.

— Да? — Кармен Борисовна быстро взглянула на него и пошла на кухню.— Пойдемте со мной, вы посидите, а я буду заниматься хозяйством.

На кухне она спросила:

— Это что, по поводу той самой вашей писульки?

Он кивнул. Она занялась посудой, и руки ее, гибкие, красивые, за которыми она, видимо, следила, сейчас двигались нервно.