Голод

Все бы ничего, но кости оказались какими-то странными: для кроличьих слишком крупны, а на оленьи не похожи по форме. Сие первоначальное замешательство я отношу на счет вызванного недоеданием помутнения разума… а может быть, разум мой просто отказывался признать ужасную истину, сколь она ни очевидна.

Только в хижине я и понял: здесь произошло нечто страшное. На полу россыпью белели человеческие черепа – каждый надколот, словно проломлен булыжником. Найденные мною там же крупные кости также оказались однозначно человеческими, судя по более тонкой надкостнице. Головки крупных костей, те самые, что находятся в местах сочленений – в суставах плечевых, бедренных и так далее – не отличались целостью (как вышло бы, если бы тело было разорвано на части или распалось под действием тления); напротив, на них имелись отчетливые надрубы. Вдобавок, рядом валялся ржавый топорик, так что сомневаться в постигшей несчастных участи не приходилось.

Спотыкаясь, я поспешил выйти наружу. В голове помутилось от ужаса. Чья же это стоянка? От Бриджера с Васкесом я слышал о старателях, бесследно пропавших несколько лет назад, и, видимо, мне «посчастливилось» наткнуться на их лагерь. Невдалеке, под кустами, нашлись изъеденные ржавчиной кирки, лопаты и прочий старательский инструмент.

Я принялся вспоминать, сколько человек, по словам Бриджера, шло в этой партии. Что за беда их постигла? Кто погубил их? Может быть, анаваи? На это ни одна из улик не указывала, но и подозрений от них ни одна улика не отводила. С тем же успехом причиной мог быть раздор внутри партии, дошедший до кровопролития. Или чужой человек, безумец, вышедший к ним из леса. Или шайка грабителей, подвергших их пыткам, дабы старатели рассказали, где прячут намытое золото. Впрочем, к чему гадать? Думаю, возможных причин для вражды внутри группы людей на свете столько, что и не сосчитаешь.

Я – человек не из пугливых, однако ночь провести там не смог. Вскочил в седло и как можно скорей поскакал куда глаза глядят, лишь бы убраться оттуда подальше.

Так с тех пор и скачу.