Глубокий рейд

— Давай неси сюда лепёшки с курицей, паштет неси, печёные кактусы, свинину… В общем, неси всё, что там у вас есть, — а потом решил: гулять так гулять, не каждый же день присваивают звания, и добавил: — А сначала пива принеси, холодного. Есть у вас?

— Пиво? — переспросила официантка. И тут же добавила: — Пиво есть, — и покивала головой. — Холодное, холодное.

— Вот и неси! И «синенькой» по рюмашке — закончил Аким.

— Ты никак угощаешь, прапорщик? — уточнил на всякий случай Николай Кульков.

— Так за звезду всяко проставиться нужно, — пояснил Саблин. — Так что… угощаю.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Кульков. — Вот это дело!

— Ну, оно и понятно, — пояснял ему Ряжкин. — Чего ему стесняться? У офицеров и зарплата, она повыше будет. Можно и угостить друзей.

— Да, кстати, — заинтересовался Коля. — А какое же у тебя теперь содержание? Какие боевые?

Новоиспечённый прапорщик не хотел об этом говорить, но отвечать было нужно, и он сказал немного обтекаемо:

— Да звёздочка сама не шибко много денег прибавляет. Получать буду чуть больше, чем урядник.

Но товарищам всё разъяснил Юрка, он всегда был в курсе всего:

— Звание, это… само по себе оно… оно и вправду в этом деле не главное, главное должность! Я знаю, что урядник на должности командира взвода получает больше, чем вахмистр при штабе.

Это было правдой, и в последнем призыве, на должности комвзвода, он получал содержание в два раза выше, чем самый опытный рядовой казак, хоть пулемётчик, хоть снайпер. В общем, приличные деньги. Особенно хорошо ему начислялось содержание за дни, проведённые на позициях. Но говорить об этом Акиму всё-таки не хотелось, и, к его радости, официантка как раз принесла первый поднос с едой, синей дорогой водкой и пивом в больших и запотевших стаканах, и он, помогая ей составить тарелки, рюмки и стаканы на стол, сказал:

— Ну ладно вам, берите уже, — и сам первый поднял рюмку.

Тут болтать стало не о чем, пришло время выпивать, и Коля Кульков взял свою рюмку и сказал тот самый тост, который в таких случаях все и говорят:

— Ну, Аким, чтобы следующая звезда была не посмертной!

Выпили. Стали закусывать, брали кому что приглянулось. И Вася говорит:

— Да, водочка эта хороша. Пьётся — и не чувствуешь, как по горлу течёт. Раз — и уже тепло.

— Да, — соглашается с ним Колян, — я такую только на обеде у войскового атамана пробовал.

Из всех присутствующих только Кульков имел «Крест доблести». И вручали такие кресты только атаманы Войска Казачьего, а после все получившие крест приглашались на обед к атаману. И теперь Кульков вспоминал тот обед и к месту, и не к месту, за что товарищи над ним тоже посмеивались не раз.

— Ну, завёл свою песнь о вещем Олеге, — сразу стал поддразнивать его Червоненко.

— Юр, не мешай, не мешай человеку, нехай расскажет, что на том обеде ел, а то я всего раз тридцать ту историю слыхал, — посмеивался над товарищем Вася. — Уж и забывать стал, что там, да как, да на каких тарелках приносили…

— Да ну вас, — махнул на них рукой Николай с едва заметным огорчением. И взял пиво. — Уж и вспомнить не дадут… Дураки…

Кульков Николай, как и Саблин, был штурмовиком, и, по рассказам других, казак это был незаурядный. Как сказал о Кольке один из его седых уже однополчан: Кульков, он в бою человек упорства редкого. Колян со школы был злой, задиристый, дважды Аким с ним схватывался и дважды неплохо так получал от одноклассника. И в том, что «Крест доблести» Кульков получил заслуженно, Саблин не сомневался. В «представлении к награде» говорилось, что после потери важного опорного пункта командованием была организована контратака, но до траншеи с противником, из-за плотного огня, Кульков добрался один, и в течение сорока минут, пока не подошло подкрепление, он в одиночку дрался с четырьмя врагами. Минимум с четырьмя, так как двоих он убил, а двоих ранил и взял в плен. Среди раненых, как потом выяснили, оказался и офицер. А ещё, по словам Кулькова, два солдата врага убежали из обороняемого пункта. В общем, он вернул важный пункт обороны в одиночку, за что и был представлен к такой уважаемой награде. И теперь, видя, что Вася и Юра посмеиваются над Кульковым, а тот немного от этого смущается, словно они ставят под сомнение его заслуги, Аким и говорит:

— А я бы хотел хоть раз попасть на обед к войсковому атаману.

И тогда Кульков отпил пива как следует и, поставив стакан на стол, откинулся на спинку стула и сообщил товарищам с вернувшимся к нему самодовольством:

— Ну, пиво на том обеде было получше этого.

— Ладно, давайте выпьем ещё! — предложил Юрка, как раз к тому времени официантка принесла им последние из заказанных блюд и последние рюмки с водкой. Он взял одну из них:

— Чтобы не в последний раз собирались.

— И то…

— И то… — поддерживали его товарищи.

Они выпили, и Саблин стал накладывать себе печёного кактуса и паштета, взял кусок самой румяной лепёшки, а Юрка уже снова схватил следующую рюмку:

— У меня есть ещё тост!

— Юр, ну охолонь мальца, — попросил его Вася. — Дай хоть закусить.