Глобальный проект

Пластиковую взрывчатку и детонаторы спрятали в комнате Ильяса. Поэтому обеих женщин повели к Захару. Цена за групповой секс показалась непомерно высокой, и пришлось развлекаться по очереди. Обменяться партнершами тоже не получилось — никаких скидок за «второй круг» барышни не делали. От кокетливости и игривости, которыми они искрились за столиком кафе, не осталось и следа. Работу по обслуживанию клиентов девицы выполняли строго по предоплате, придерживаясь регламента. На прощанье пожурили за скудное угощение и плохой английский — Захар обиделся, а Ильяс принял к сведению. Запланированная оргия, увы, не состоялась — не хватило денег. Счастливчик Гасан не присоединился — повезло! Длинноногая красотка, видимо, переспала с ним даром, из сочувствия или из вредности. А может, даже приласкала, как честная девушка… Хорошо бы узнать, что там у них, заодно убедиться, что подельник не утаил денег от старших по званию товарищей.

Ильяс услышал, как хлопнула дверь соседней комнаты. Он выглянул в коридор: от Гасана вышла парочка — знакомая француженка с крепким провожатым. Как, однако, непрост этот доктор в своих сексуальных фантазиях! И как запросто их осуществляет! Что ж, раз Сабитову удалось расслабиться на всю катушку, работать с полной отдачей будет тоже он.

На самом деле, возложить самую опасную и трудную часть задания на Гасана мнимые Бакчеевы решили задолго до сегодняшнего вечера. Тот и сам понимал, что его подобрали в аэропорту не для того, чтобы облагодетельствовать. Как ни странно, бороться за справедливость в распределении ролей или хотя бы за возможность остаться живым он не хотел. Он часто видел смерть и привык думать о неизбежной скорой встрече. Жизнь давалась слишком трудно, боль за любимых не ослабевала. Душа не мирилась с утратой родных, с гибелью Белы, побегом от Вожены… В отличие от Захара и Ильяса, он имел четкую жизненную позицию и придерживался строгих принципов морали. Но обстоятельства вынуждали его переступать через внутренние правила и барьеры, а в последний год это случалось слишком часто. Выходит, принципы свои он предавал, позицию отстаивать не умел. Осознание этого разрывало душу на грязные клочья, заставляло презирать самого себя, приучало к мысли, что такая жизнь должна поскорее оборваться.

Ильяс наконец уснул, а Захар позвонил в соседний номер и, убедившись, что подельник бодрствует, заглянул. Сок и коньяк на столе заставили задать вопрос о деньгах. Сабитов ответил, что это угощение. О сексе втроем невнятно хмыкнул, из чего Захар сделал свои выводы. Он сообщил, что завтра рано утром зайдут два нужных человека, приятели господина Саллаха. Гасану нужно будет переодеться в униформу одного из них, побриться и подстричься, если понадобиться, чтобы максимально увеличить сходство с «оригиналом». Настоящий и подставной сотрудники вдвоем войдут в помещение Бюро мер и весов, спустятся на нижний уровень и войдут в святая святых — хранилище эталонов. Там Гасану надлежит выбрать место для закрепления пластида и распространения листовок, истолкующих оставшимся в живых сотрудникам, зачем уничтожили то, что создали и подарили миру лучшие умы человечества. Кроме того, по последним сведениям Саллаха, непосредственно на рабочем компьютере в кабинете мсье Мэтью Полларда хранится то, что мешает некоторым исламским странам беспрепятственно торговать с другими государствами — «База данных по ключевым сличениям», же есть в отделе программного обеспечения Бюро и еще в одном месте, установить которое не удалось. Однако, по рассказам того же Саллаха, самые свежие правки и изменения вносят именно сотрудники Бюро. Войти в защищенную систему и «сломать» базу для пользователя уровня Гасана, Захара или Ильяса — задача непосильная, но можно просто механически уничтожить главный носитель информации, то есть закрепить пластид на корпусе системного блока, а лучше — внутри него.

Ни Захар, ни Ильяс никогда не объясняли, в чем именно состоит их великая миссия. Сам Сабитов старался не думать об этом. Он был готов к самосожжению на главной площади Севрского предместья, похищению человека, взятию заложников из числа местной аристократии. Сейчас, глядя Захару в глаза, Гасан решал — отказаться сразу или сбежать ночью. И тот разгадал это намерение — слишком решительным стал взгляд, упрямо нагнулась голова, сжались кулаки.

— Поедем в город, посмотрим, где лучше разбросать наша агитки, на большее, ты, похоже, не согласишься.

«Вот и все», — понял доктор Сабитов. Прежде, чем следующая мысль пришла ему в голову, Захар сильно ударил его в пах. В глазах потемнело от боли, подкатила тошнота. В это время Джагаев повалил его на пол и насильно влил в горло остатки конька.

К сожалению, Глеб плохо понял заплетающуюся чеченскую речь Захара, а звук удара и остальное жучок разгадать не помог. И Сиверов опоздал…