Глаза Фемиды

Часть прокламаций попала-таки в руки кочевников-ненцев, которые не утруждая себя ее прочтением, свернули хрустящие бумажки текстом внутрь, а портретом Ленина наружу, и повезли их на оленях и собаках на фактории и в поселки для обмена на необходимые товары. В основном, водку и спирт. И неудачно. Непонятливые рыбкооповские продавцы отказались принимать односторонние сторублевки, и утверждали, что ни водки, ни спирта до открытия навигации и первого парохода не предвидится, а за настоящие деньги есть одеколон «Красный мак», чем настолько огорчили аборигенов, что вынудили их пожаловаться на произвол советской и партийной власти района.

Власть от случившегося пришла в полнейший ужас и немедленно доложила в округ и органы. На вопль о помощи против диверсантов из округа прислали бригаду лекторов, которым вменили чтение по стойбищам лекций о происках империалистических разведок, посягающих на сокровища Гыданской тундры. Госбезопасность же откомандировала в тундру младшего лейтенанта Охотникова, который еще недавно окончил ветеринарный техникум, слыл примерным комсомольцем, умел прививать оленей и знал жизнь тундровиков. Чем и оказался привлекателен для кадрового управления КГБ.

Охотников, еще до прибытия на место осознавал бесперспективность поставленной начальством задачи: изъять у населения все прокламации на сторублевках. Тундра велика, а недоверие к власти еще больше. Поэтому он замыслил привлечь к операции кстати подвернувшуюся лекторскую бригаду. С их помощью по всей тундре разлетелся слух, что водки нет и не предвидится до самого дня Вороны, но в райцентре сидит ветеринар Мишка Охотников, который собирает у желающих сдать односторонние сторублевки, чтобы на них нанять самолет и закупить на Большой Земле водки для всех желающих. Желающих избавиться от односторонних сторублевок, на которые в лавке не дают даже спичек, оказалось предостаточно. И скоро к Охотникову потянулась вереница сдатчиков, которых он старательно заносил в многостраничный протокол добровольной сдачи антисоветских материалов и заставлял каждого против проставленной фамилии и суммы ставить либо подпись, либо тамгу, либо оттиск пальца — в зависимости от степени грамотности. Первой страницы протокола никто не видел и поэтому расписывались все, пока листовки у сдатчиков не кончились. После этого сдатчики отправились к своим стадам, ожидать обещанного, а Охотников — на доклад в окружной отдел КГБ.

Вышестоящие чекисты подивились сметливости и разворотливости подчиненного, порадовались успешному завершению операции, за которую, при умело составленном рапорте, следовало ожидать наград и повышений по службе. Через положенное время они последовали. Наградили вышестоящих и непосредственных начальников Охотникова, а ему самому присвоили очередное звание и перевели служить подальше от тундры и, считавших его должником и обманщиком, ненцев — в Сургут.

Тем не менее, Охотников не считал себя обделенным вниманием и благосклонностью начальства и только и мечтал, как бы еще более отличиться, чтобы продвинуться по служебной лестнице на следующую ступень. Однако повода проявить себя в обыденно-спокойном Сургуте не находилось при самом настойчивом поиске. Пока не прибыл под конвоем на поселение бывший иностранный подданный Никос Захариадис, он же по придуманной для него КГБ, легенде, — Николай Николаевич Захаров.

Вопреки ожиданиям Охотникова, шпионские страсти вокруг поднадзорного не разгорались, написанных симпатическими чернилами писем он ни от кого не получал, связники иностранных разведок по ночам к нему не стучали условной дробью. Лейтенант совсем почти разуверился в перспективности поднадзорного объекта, когда из Центра пришла шифровка: из Гомеля, под видом распространителя сектантского журнала «Башня стражи» тайно следует некий Скочин, возможно, с целями вхождения в контакт с Захариадисом и передачи инструктивных материалов. Предписывалось установить за объектами круглосуточный контроль. Задержание Скочина, в крайнем случае, допускалось с использованием личного состава местной милиции. Начальника райотдела милиции в суть происходящего предлагалось без лишних подробностей посвятить.

С приездом Скочина начались у лейтенанта горячие денечки. Одному отследить шпиона дело нелегкое, а агентурой молодой чекист еще не обзавелся. Скочину легко: поел, поспал, прогулялся, в кино сходил или еще куда — свобода полная. А Охотников за ним, как привязанный. Замотал шпион своего «хвоста». И стало Охотникову казаться, что проспал он встречу своего подопечного Скочина с поднадзорным Захаровым. А значит, инструкции шпионского центра переправлены по назначению, а донесение о промышленном потенциале района от резидента Захариадиса в обмен уже получено и находится на руках у Скочина. Следовательно Скочина необходимо брать с поличным. И очень срочно, поскольку поступили проверенные сведения, что он засобирался восвояси и дожидается первого же парохода.