Глаза Фемиды

«Попался, который кусался!» — обрадовался сержант, сбив старика подсечкой хромового сапога и заворачивая в шинель. Растерявшийся йог только беспомощно бился в колючем сукне, выплевывал снег и пытался кричать, что он красный партизан и неприкосновенное лицо, и даже пробовал укусить руку службиста вставными челюстями. Однако на особо важные посты ни хлипких, ни умных не ставят никогда. А потому сержант без долгих раздумий приволок увязанного в шинель на пост, укушенной рукой набрал номер дежурной части и доложил, что возле райкома в зарослях елок обнаружены голые партизаны, что один уже задержан, кричит и пугает Колчаком. А по следам на снегу видно, что всего их не меньше десятка.

Немедленно весь наличный состав райотдела во главе со служебнорозыскной собакой Карацупой был срочно мобилизован, погружен в «газик» и направлен на нейтрализацию формирования злодеев, обосновавшихся в райкомовских елках. А тем временем дежурный по райотделу Ермаков, заикаясь от волнения, рапортовал своему непосредственному начальнику: «По сообщению сержанта Груздева, в елках возле райкома обнаружены партизаны. Один задержан сержантом. На операцию по поиску остальных выслан усиленный наряд и готовится подкрепление…» Начальник милиции слушал дежурного и морщился: болела голова со вчерашнего — перебрал. Информация о партизанах никак не укладывалась в извилинах. Язык не поспевал за мыслями и потому он спросил первое и самое простое, что пришло в голову: «Ермаков, ты сегодня что пил?»

- Только чай.

- А вы мне и чаю выпить не даете, — обиделся начальник. — Где он, этот ваш задержанный?

- Только что привезли, — поспешил доложить Ермаков. — Он очень буйный и в одних трусах.

- Первому сообщили? — с угрозой прервал его начальник.

- Как можно без Вас, — успокоил его подчиненный.

- Пойдем посмотрим, а потом решим, что делать, — принял решение начальник.

В неотапливаемой, как и весь райотдел, камере оказалось не то что прохладно, а почти как на улице, и помещенному туда йогу, вместо того чтобы обижаться, биться о стены и двери, кричать и доказывать, что он ревизор и красный партизан, лучше бы успокоиться и заняться чем-нибудь приличествующим йогу — например, принять позу лотоса и погрузиться в нирвану. Но бедняга не унимался, буйствовал и произвел на начальника милиции дурное впечатление. «Какой же он красный, — укоризненно сказал он дежурному, отходя от дверного глазка, — скорее всего он синий, и кожа у него совсем гусиная. Ладно — пусть потешится часок, небось успокоится. — Значит, он партизан, да еще и ревизор?» Задумался начальник милиции. Так крепко, что в результате раздумий решил позвонить своему старому приятелю по охоте, главному врачу той самой психолечебницы, что находилась неподалеку на выселках.

Главного врача звонок разбудил некстати: накануне к нему приезжала комиссия из области. Все, как один, случайно оказались охотниками и с ружьями при себе. Пришлось, вместо проверки, вывезти их в лес на зайчишек. Зайчишек малость погоняли, а выпили совсем не малость, и чем все это закончилось, главврач абсолютно запамятовал — да и немудрено: после стольких лет с психами…

«Петр Павлович! — загудел в трубку баритон начальника милиции. — У тебя все дома?» — «Минутку, Павел Петрович, гляну, — предупредил главврач и заглянул в соседнюю комнату. Жена и дочь мирно спали в своих кроватях. — «Все дома и спят, — ответил главврач. — А что случилось? И что у тебя за шутки милицейские, Павел Петрович?» — главврач склонен был разыграть обиду. «Да ты не нервничай, старина, — я не про твой дом спрашиваю. Ты мне ответь: у тебя в дурдоме все на месте? Партизан не убегал? Нет? А ревизор?» — продолжал гудеть в трубку начальник милиции. «А что случилось, собственно?» — попробовал уточнить главврач. «Да ты понимаешь, — хохотнул милиционер, — мои ребята в елках голого мужика поймали, так он кричит что приехал с проверкой. У тебя ревизоры были?» — «Вчера еще были. — Екнуло сердце у психиатра: с ревизорами что-то случилось. — Были». — «Значит, это твой, — обрадовался начальник. — Мы тебе его через час доставим. Иначе у нас он долго не протянет — холодно».

Завернутого в шинель, ревизора-йога привезли в психолечебницу. При одном взгляде на трясущегося старика, главврач определил: «Наш контингент. В общую палату его. После праздника разберемся с диагнозом, а сейчас некогда». Нужно было опохмелиться и прийти в себя.