Глаза Фемиды

Точно в установленный срок, ни днем раньше, прибывает к нам из Англии заказанное оборудование. Отведенного контрактом времени на монтаж — в обрез. А у нас, как водится у русских строителей время монтажа на четыре этапа размечено: спячка, раскачка, накачка, горячка. Пока помещение освободили, пока оборудование на объект доставили, пока распаковали — уйму времени потеряли. В конце концов выяснилось, что оборудование есть, а монтажных чертежей и технологических схем к нему — нет и по всему видно, что и не бывало. Попробовать бы самим разобраться, да боязно: все оборудование электроникой нашпиговано, принцип работы неизвестен, да и в контракте оговорка, что фирма за поломки, допущенные некомпетентными специалистами во время монтажа, ответственности не несет и запасными частями не обеспечивает. Делать нечего — не пожалели денег на телетайп, запрашиваем фирму: так мол и так, мистер Смит, комплект техдокументации ВЫ позабыли вложить, просим ее выслать и дату окончания монтажа, предусмотренную контрактом, отодвинуть на то время, какое документация будет в пути. Пока мы ответа ждем — время идет. И работает оно на Смита и К⁰, поскольку если мы условия контракта не выполним и в срок линию не смонтируем, то неустойку фирме обязаны выплатить в три раза большую, чем само оборудование стоит. Наконец, дождались: обычной почтой приходит ответ. В своем письме Роджер Смит выразил недоумение, почему вопрос о техдокументации вдруг взял да и возник не вовремя, когда оборудование давно уже на месте стоять должно к прокрутке готовое. Ведь контрактом предусмотрена исключительно поставка оборудования, а о техдокументации в нем нет ни слова. Да и быть не может, поскольку у них, в Европе и Австралии, оборудование фирмы Смита монтируют исключительно дочерние предприятия фирмы, которым принадлежат эксклюзивные права на техническую документацию. В одностороннем порядке он, Роджер Смит, нарушить договора с дочерней фирмой не вправе, но не возражает, если Заказчик, то есть мы, самостоятельно обратится в дочернее предприятие с предложением о покупке комплекта документации или заключения договора на шеф-монтаж. Одновременно напомнил, что срок окончания монтажа, предусмотренный контрактом, наступает через 12 дней после подписания настоящего письма. И именно в этот день, он, Роджер Смит, собственной персоной надеется прибыть в Тюмень для пробной прокрутки оборудования. С уважением, и прочее, прочее.

Пока письмо до нас дошло, пока прошло через канцелярию, пока переводчик перетолмачил его с английского — декады как не бывало. Шеф как прочел письмо, как глянул на штемпели и календарь, так побагровел и взвился до потолка: «Негодяи! Работать не умеете! Завтра мистер Смит прибывает, а у вас еще не у шубы рукав! А что мне в обкоме скажут? Погубить меня думаете? Не выйдет. Я сам найду виноватого».

Надо заметить, что шеф в коридорах власти бока пообтер до блеска и усвоил накрепко, что начальник, будь он трижды дурак и простофиля, за собственные ошибки отвечать не должен и виноватым в них быть никогда не может, как не может быть виновен господь бог в непорочном зачатии девой Марией. «За все отвечают заместители и те, кто ниже их», — эту аксиому шеф усвоил твердо и навсегда. И, чтобы не подвергать ее справедливость сомнению и не создавать ненужного прецедента, срочно препоручил окончание монтажа, встречу и переговоры со Смитом своему первому заму, а сам экстренно отбыл в длительную командировку на Севера.

Ознакомившись с делом, первый зам уяснил всю безысходность ситуации и схватился за голову: в торгово-технологическом оборудовании он ровным счетом ничего не смыслил. И по примеру шефа, тоже стал искать крайнего: «Кто у нас за общепит отвечает?» — «Инженер-технолог Заголовцева», — доложили исполнительные помощники. «Раз инженер, то пусть и организует монтаж, — обрадовался заместитель. — Пригласите ее ко мне через полчасика, на инструктаж».