Глаза Фемиды

Как раз через дорогу от ИТУ, тоже за колючей проволокой, функционировал один из заводов «среднего машиностроения», на котором периодически случались задержки заработной платы рабочим и ИТР. Причин тому было несколько, не будем их разбирать. Да и какая разница рабочему, по чьей вине произошла задержка и по какой причине у его детей чай без сахара, а у него самого — без мясной пищи в глазах круги и треугольники рябят. В таком состоянии не до работы. Недовольство нарастало, голодный бунт зрел и однажды его прорвало: забастовал инструментальный цех. Инструментальщики — элита рабочего класса, специалисты высокой руки, мастера. Без их пресс-форм и оснастки всему заводу стоять и ничем их не заменить. О чрезвычайном происшествии, какого не только в области — в стране не бывало, немедленно донесли и горкому и обкому КПСС. Последовала резолюция: деньги найти и выплатить, а зачинщиков забастовки наказать, чтоб другим неповадно было и родным навсегда заказывали. Так и произошло: деньги выплатили, цех заработал, а виновным признали Димку Кукарского, молодого фрезеровщика, между прочим даже комсомольца, вся вина которого состояла в том, что он выключил цеховой рубильник, после чего рабочие разошлись и никто, включая мастера, не захотел включить его снова. Объективно оказалось, что никто ничего плохого не делал, запретного не совершал и активно протест не выражал, за исключением Кукарского. Его одного и арестовали, а потом и судили показательным судом за хулиганство с особым цинизмом, призыв к массовым беспорядкам и сопротивление властям. Выездная сессия вкатила Димке «на всю катушку» и назначила отбывать срок в колонии, что напротив. Друзья по цеху первое время носили Димке передачи, а потом забыли и перестали — ну сколько можно. С крыши цеха в производственной зоне можно было увидеть, как по заводской территории ходят девчата в белых халатах, возле инструментального цеха на столике режутся «в козла» его вчерашние товарищи. И среди них, с веселым и довольным лицом, тот, кто шепнул ему на ухо в злополучный день забастовки: «Выключай рубильник и выдерни рукоятку». Дмитрий его на допросах не выдал, а он за это даже не навестил ни разу. Вот тебе и рабочая солидарность. После таких раздумий, Димка загрустил, и надумал искать справедливости и пересмотра дела в Москве. Обычно считается, что в Москве справедливости значительно больше, чем в остальном мире, не говоря уже о Сибири. От писем в Москву никогда толку не бывало: они всегда возвращались для рассмотрения к тому, на кого жаловались. Перспективнее считался визит на личный прием к высокопоставленным лицам из Генпрокуратуры. Но для этого требовалась самая малость — свобода передвижения. И Димка надумал как получить эту малость на короткое время.