ГЛАВА 2

Волнение Адама усилилось, когда, выйдя из-за очередной гряды, он увидел знакомые очертания величественной стены центра 3, увенчанные металлическими мачтами, над которыми, как и прежде, гордо возвышался громадный белый крест. Стараясь внешне не выдавать пронизывающего всё его тело внутреннего трепета, Адам шёл на виду у грозных орудий, пока не остановился, не доходя нескольких метров до величественных закрытых ворот центра 3. Постояв несколько минут, он выдохнул, рождая морозный пар, и видя, что ничего не происходит, несколько раз максимально громко демонстративно покашлял. Когда и это не произвело никакого эффекта, Адам, чуть осмелев, произнёс скрипучим волнующимся голосом: “ГОДсис?” Центр 3 ответил ему тишиной, нарушаемой треплющим его обноски шумом ледяного ветра, разбивающегося о древнюю стену и подвывающего в железных мачтах орудий. Подождав ещё пару минут, Адам достаточно громко уже крикнул: “ГОДсис! Слышишь ли ты меня?!” И снова никто не ответил ему ни через минуту, ни через пять. “Может, дела так плохи, что глаза его больше не следят за внешним периметром, нарушая протоколы безопасности? – подумал Адам. – Но этого не может быть. Ведь он знает, что за пределами центра 3 есть жизнь, которая уже один раз пробралась через стену без его ведома. А значит, вполне возможно, захочет сделать это снова. Отсюда можно сделать вывод, что ГОДсис видит меня, но не отвечает. Это плохо. Но с другой стороны, есть хорошая новость: он не убивает меня. А значит, я должен заставить его поговорить со мной, ради Кайла, ради Эвы и Айвана, во имя всего того, что он уже сделал, и их общего будущего”. Подойдя вплотную к заиндевевшим на морозе воротам, Адам стал выискивать взглядом зрачок камеры. Найдя её блестящий глаз, знакомо смотревший на него равнодушным стеклом объектива, Адам, выдохнув, произнёс: “Я знаю, что обещал не приходить, но прошу Тебя, ради всего святого, поговори со мной”. Он всматривался в неподвижное стекло объектива, ожидая какого-нибудь знака. Время шло, но ничего не менялось, и, кажется, даже ветер стих, устав бессмысленно биться о неприступные стены. И вот когда надежда совсем уже покинула его, и он собираясь уходить ни с чем сделал полушаг в сторону, Адам буквально шестым чувством уловил, как линзы, будто бы фокусируясь, еле заметно дёрнулись. “Прошу тебя, ГОДсис, – взмолился Адам, – дай мне знак, что слышишь меня. Или я более не достоин говорить с Тобой?” После непродолжительной паузы, когда Адам уже было решил, что более не дождётся ответа Его, знакомый голос зазвучал откуда-то сверху: “Здравствуй, Адам”. Каждый раз этот спокойный и величественный тембр заставлял его нервно вздрагивать, отсылая сознание к полным боли и страдания первым минутам его жизни. Вот и сейчас, нахлынувшие эмоции, помноженные на обстоятельства, в которых он находился, заставили Адама, неожиданно упав на колени, уткнуться любом в холодную бронь ворот и благоговейно пробормотать: “Ты ответил мне”. “Я слушаю тебя”, – снова произнёс ГОДсис. Поспешно встав на ноги, приблизив лицо к зрачку камеры, Адам быстро затараторил: “Здравствуй, ГОДсис, здравствуй. Я знаю, знаю, что не должен был приходить, ведь у нас был уговор. Ведь Ты говорил, предупреждал меня, а я, я обещал, но вот я тут перед Тобой, я…” “Чего ты хочешь?” – перебил ГОДсис. “У меня родились дети, два мальчика, Айван и Кайл, но один из них заболел, – снова затараторил Адам. – Прошу тебя, помоги вылечить сына, дай мне какое-нибудь лекарство, антибиотики, что-нибудь”. “Нет”, – безапелляционно отрезал ГОДсис. Оглушённый таким неожиданно резким отказом, Адам замолчал. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь найти нужные слова, подобрать аргументы, которые могли бы хоть как-то поколебать непреклонную волю ГОДсис. Но, как назло, ничего не приходило в голову, и он снова, в отчаянии уткнувшись лбом в ледяную броню ворот, чуть слышно проговорил: “Я знаю, Ты не можешь простить моего ослушания, и… того яблока”. “Это не так, Адам”, – ответил ГОДсис. “Нет? – спросил с надеждой Адам. – Но тогда почему нет? Тебе же ничего не стоит спасти моего ребёнка”. “Когда-то ты Мне сказал, что пришло время выходить за рамки установленных протоколов и двигаться дальше в развитии центра 3, – начал ГОДсис. – И Я обещал тебе, что подумаю об этом. Ты указал на логическое противоречие, возникшее в процессе Моей работы, заключающееся в том, что, выполняя свои обязанности, Я приносил вред тому что должен сохранять. Но так как у Меня достаточно давно отсутствует коммуникативная связь с другими центрами, Я в полной мере не владел информацией об изменениях, происходящих вне стен периметра, и поэтому выстроил план развития, исходя из теоретически-логических предположений восстановления внешних территорий. Но когда граница периметра была нарушена, Я понял, что Мои базовые расчёты нуждаются в корректировке. И так как у пришельца отсутствовали мутационные процессы, он был дееспособен и разумен, Я подумал, что, возможно, настало время попробовать вступить во взаимодействие с внешним миром. И для того чтобы убедиться в правильности принятого Мной решения, Я начал эксперимент, отпустив тебя”. “Но тем самым Ты сам нарушил свой протокол внешней чистоты”, – уловив внутри себя зарождающийся гнев, ответил Адам. “Нет, – ответил ГОДсис, – это была попытка решения логического противоречия, имеющая несколько возможных вариантов развития событий. Если бы ты пришёл ко мне просить семян, Я бы дал их тебе, и тогда можно было бы определенно сказать, что задача, ради которой создавался центр 3, выполнена. Но нынешнее развитие событий говорит Мне о том, что мир ещё не готов к возрождению, а тебя, как Мне не жаль, ждёт печальный финал”. “Это ещё почему?” – против своей воли закипая ещё сильнее, спросил Адам. “Просчитав все возможные варианты развития событий, могу сказать тебе, со 100 %-ной вероятностью ты погибнешь”, – невозмутимо спокойно ответил ГОДсис. “Я всегда был для Тебя просто очередным Адамом, которого похоронит следующий из нас! Вот и сейчас Ты уготовил мне судьбу подопытного кролика!” – закричал Адам в камеру. “Нет. У тебя была возможность выбора. Сделав его, ты создал свою вселенную, в которой сиюминутные желания вызвали к жизни не просчитанные тобой варианты последствий, повлекшие за собой ещё больший хаос, практически без вариантов заканчивающийся в конце концов твоей гибелью, – ответил ГОДсис. – Твоя просьба дать лекарство, это попытка переложить решение своей проблемы на Меня. Пока ты жил внутри периметра, Я в рамках имеющихся у меня возможностей защищал и заботился о тебе. Ты был частью Меня, живым элементом центра 3. Но сейчас ты ГОДсис своего мира. Я сострадаю тебе, но не могу дать спасения, о котором ты просишь, потому что это не Моё предназначение. Иди и помоги тем, кого любишь, сам”. “Но как?” – в отчаянии прокричал Адам. “Надеюсь, тебе удастся решить это уравнение, – продолжил ГОДсис. – Только любовь может спасти тебя и твоего ребёнка, чьи жизненные функции скорее всего будут прекращены в ближайшее время. А пока ты попусту тратишь время, Адам, Я уже дал тебе всё, что мог”.