Гитлер. Неотвратимость судьбы

Одновременно Геббельс разработал целый перечень указов, согласно которым евреям запрещалось появляться в театрах, кино и других увеселительных местах. У евреев стали отбирать водительские права, их детей изгоняли из немецких школ, появился запрет на профессию, евреев заставляли сдавать все имевшиеся у них ценные вещи из золота и серебра. Их жилища отныне не являлись неприкосновенными.

Вскоре появилось новое законодательство, которое создавало для евреев самые что ни на есть невыносимые условия. Начатое в Австрии дело изгнания евреев получило в Германии продолжение. Депортация сопровождалась самым откровенным вымогательством. При этом направленные на изгнание евреев меры скрывались, и получалось так, что евреи сами покидали Германию.

Само собой понятно, что поручивший заниматься еврейским вопросом другим сам Гитлер оставался все это время как бы в тени. Но всем было ясно как божий день: ни Геббельс, ни Геринг, ни Гиммлер никогда бы не отважились на изгнание и ограбление евреев без его на то воли.

— Я, — говорил фюрер в рейхстаге 30 января 1939 года по случаю своего шестилетнего пребывания на посту рейхсканцлера, — часто предсказывал какие-то события, но люди смеялись надо мой. Когда я шел к власти — евреи смеялись громче всех, особенно когда я пророчил себя главой великого рейха и уже тогда говорил, что, придя к власти, я решу еврейский вопрос. Сегодня я намерен предсказать вот что: если еврейскому международному капиталу удастся втянуть народы в очередную войну, это окончится не торжеством мирового большевизма и тем паче не победой иудаизма; это кончится уничтожением всех евреев в Европе».

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Как известно, аппетит приходит во время еды, и всего три недели спустя после Мюнхена Гитлер подписал указ об оккупации всей Чехии, хотя и не был доволен заключенным в столице Баварии соглашением. В том, что ему вместо всей Чехословакии досталась только ее часть, он винил британцев, которые «влезли не в свое дело». Ему надо было как можно быстрее исправить допущенную в Мюнхене ошибку.

14 октября 1938 года Геринг обнародовал новые задачи, которые поставил перед ним Гитлер: двукратное увеличение выпуска самолетов, увеличение производства и поставок армии тяжелых орудий и танков, запчастей, усовершенствование коммуникаций, усиление эксплуатации природных и промышленных ресурсов Судетской области, введение трехсменного рабочего дня на оборонных заводах и фабриках и закрытие всех ненужных и нерентабельных предприятий. «Если возникнет необходимость, — подвел он итог своему выступлению, — для достижения своих целей фюрер готов перевернуть всю экономику с ног на голову!»

Всего через неделю Гитлер приказал готовить вермахт «для ликвидации остатка Чехии и занятия Мемельской области (район Клайпеды). «Организация, эшелонирование и степень готовности войск, — говорилось в подписанном фюрером приказе, — должны быть рассчитаны на нападение, с тем чтобы предотвратить всякую возможность отпора. Целью является быстрая оккупация Чехии и изоляция ее от Словакии».

После включения Судетской области в состав рейха Гитлер создал в Чехословакии профашистское правительство во главе с президентом Гахой. Положение осложнялось тем, что в Словакии очень сильны были подогреваемые из Берлина сепаратистские настроения, и Геринг прямо говорил его руководителям: «Стремление Словакии отделиться надо всячески приветствовать. Чехия без Словакии будет отдана нам на милость».

В начале 1939 года Гитлер вызвал чехословацких лидеров в Берлин. По каким-то только ему ведомым причинам он принял их в половине второго ночи. На встрече присутствовали Геринг и Кейтель. Испуганный Гаха, то и дело запинаясь, попросил оставить чехам «право на национальное существование». Словно не слыша президента, Гитлер ответил, что 16 марта немецкие войска перейдут границу Чехословакии и страна станет частью рейха.

«Гаха и Хвалковский, — вспоминал переводивший фюрера Шмидт, — буквально окаменели в своих креслах. Только по глазам было видно, что они живые существа».

Немного придя в себя, Гаха согласился, что его положение безнадежно, и он не знает, как ему сообщить об этом военным. Гитлер, который, похоже, только и ждал нечто подобного, усмехнулся.

— У вас, — заявил он, — только один выход: подписать соглашение, в котором будет сказано о том, что правительство Чехословакии вручает свою судьбу в мои руки. Если вы этого не сделаете, то Чехословакия будет уничтожена…

Понимая, что игра проиграна, Гаха вместе с Хвалковским отправился к Герингу и Риббентропу, которые и должны были заставить их поставить свои подписи под уже давно подготовленными документами. «Геринг и Риббентроп, — писал позже бывший в курсе событий посол Франции в Германии Кулондор, — были безжалостны. Они в буквальном смысле слова гоняли Гаху и Хвалковского вокруг стола, на котором лежали документы, вкладывая им в руки перо, и беспрерывно повторяли, что если те откажутся поставить свои подписи, Прага через полчаса будет лежать в развалинах».