Герцог и я

– С каждым из них я бы с удовольствием продолжила дружеские отношения. Раньше и они придерживались, насколько я понимаю, такого же мнения. И только сегодня внесли меня в список кандидатур для романтических отношений. Кто знает, если представится возможность, то с одним из них дружба могла бы перерасти в…

– Но… – воскликнул Саймон, но осекся.

– Вы хотели что-то сказать? – Дафна смотрела на него с шаловливым любопытством в совершенно невинном взоре.

Да, он хотел что-то сказать. Очень простую и, по его мнению, совершенно логичную вещь: если все эти джентльмены изволили заметить достоинства Дафны только после того, как их оценил какой-то герцог (или маркиз, виконт, кузнец, черт побери!), то они и есть настоящие ослы и очень странной выглядит готовность Дафны выбрать кого-то из них в мужья…

Не дождавшись продолжения, Дафна снова повернулась к брату.

– Значит, ты признаешь действенность нашего плана?

– О действенности не скажу, но в чем-то он может пойти тебе на пользу. Впрочем, это зависит от того, чего ты хочешь сама.

– Вот наконец-то слышу разумные слова, – без тени иронии в голосе ответила Дафна. – Энтони, несмотря на то что меня измучила напористость нашей матушки, я хочу замуж. И не собираюсь этого скрывать. Да, хочу, чтобы у меня был муж и собственная семья. Вы даже представить не можете, насколько сильно я этого хочу! И если дурацкая инсценировка, которую мы задумали, сумеет помочь мне, буду только рада.

Саймону резали слух искренность и прямота ее признания, но в то же время он не мог не поддаться обаянию теплоты, исходившей из ее темных глаз, от ее чуть приглушенного голоса.

На Энтони тоже подействовали слова сестры, и, глубоко вздохнув, он сказал с некоторой неохотой:

– Хорошо, я согласен с вашим, как вы его называете, планом.

Дафна подбежала к нему, порывисто обняла и, поцеловав в щеку, воскликнула:

– Энтони, ты лучший брат на свете!

Он перевел взгляд на Саймона и проговорил извиняющимся тоном:

– Видишь, что с нами творят женщины… На какой обман вы меня толкаете!

Саймон не мог не подивиться быстрой смене настроения у Энтони: за короткое время он, Саймон, успел превратиться из закадычного друга в отъявленного врага и потом снова сделаться добрым приятелем.

– Однако, – еще громче и увереннее продолжал Энтони, – у меня есть условия.

– Мы полны внимания, – сказал Саймон.

Уловив в его тоне насмешку, Энтони бросил на него недовольный взгляд и продолжил:

– Прежде всего тайна вашего замысла не должна выходить за пределы этой комнаты.

– Конечно, – сразу согласилась Дафна. – Мы и не думали по-другому.

– Совершенно верно, – подтвердил Саймон. – И хотя я уверен, что ваша матушка только восхитилась бы нашей сообразительностью, вам, разумеется, виднее, кого посвящать в наши тайны.

Энтони смерил его ледяным взглядом: когда он уймется, этот шутник? Мы не на студенческой вечеринке.

– Кроме того, – процедил Энтони, – вы оба не должны оставаться наедине. Нигде и никогда!

Саймон промолчал, но Дафна проговорила с легкостью:

– Это несложно. Ведь если бы мы влюбились по-настоящему и были помолвлены, все было бы точно также, да?

Саймон вспомнил, что они с Дафной почти уже нарушили эти строгие установления, когда случайно наткнулись друг на друга в коридоре у леди Данбери, и если бы не пьяный Бербрук, то, можно считать, они были наедине. И потом, во время танца, тоже… если бы не следившие за ними глаза Энтони, с чрезмерным и довольно назойливым рвением исполняющего обязанности старшего в семье.

Сейчас Энтони воззрился на него в ожидании ответа на второе свое условие.

Саймон коротко кивнул:

– Согласен.

– И еще, – продолжил Энтони. – Оно относится в большей степени к тебе, Саймон. Если я когда-нибудь увижу… или узнаю, что ты каким-то образом порочишь… репутацию Дафны своим поведением… Если увижу, что ты осмелился, например, поцеловать ее ручку, когда рядом с ней нет сопровождающих, то я… я оторву тебе голову!

Дафна посмотрела на него с некоторым сожалением, как на не вполне здорового человека.

– Ты не находишь, Энтони, что это уже слишком?

– Нет! – рявкнул он.

– О, тогда я умолкаю.

– И правильно делаешь, сестра! Я не слышу твоего ответа, Гастингс.

Саймон молча наклонил голову.

– Хорошо, – с видимым облегчением выдохнул Энтони. – Значит, с этим мы покончили, и ты можешь нас покинуть.

– Энтони! – с упреком воскликнула Дафна.

– Должен ли я понимать, что мне отказано в обеде, на который я был тобою приглашен? – спросил Саймон.

– Именно.

– Нет! – Дафна схватила брата за рукав. – Ты приглашал его? Как же тебе не стыдно!

– Это было давным-давно, – буркнул Энтони. – С тех пор прошли годы.

– Это было в прошлый понедельник, – уточнил Саймон.

– Вы должны обедать с нами, – решила Дафна. – Мама будет так рада! А ты, дернула она брата за рукав, – перестань придумывать, как сподручнее отравить своего друга!

Раньше, чем Энтони сообразил, что ответить, Саймон со смехом произнес:

– Не беспокойтесь за мою жизнь, Дафна. Еще со школы я помню, что у него всегда было плохо с химией.

– Я все-таки убью его! – сказал Энтони как о чем-то уже решенном. – Еще на этой неделе.