Героиня по вызову 4

— Ты сильно переоцениваешь мою способность им приказывать, — Иллая убрала за ухо выбившийся локон и взглянула в сторону, — Впрочем, управлять теми, кто всё делает тебе наперекор даже проще, чем теми, кто следует твоим приказам до буквы. Достаточно мне было заикнуться, что я пошлю с энцикликой своих жриц, а в первые ряды выставлю ополчение, капитос Дреккан фактически потребовал от меня чтобы именно его люди отправились в Святой Город с энцикликой и чтобы именно они были в первых рядах атакующей армии. Не хотел он «доверять важное дело бабам и трусам», ага. Ну, результаты вы видели. Участвовали даже.

Рие нахмурилась и заговорила:

— Пожалуй. Но ты умалчиваешь о том, что произойдёт после нашего бегства. Я прям представляю, как в столицу доставляют донесения: «Граф Харт устроил резню и бежал, добрые граждане Стразваца празднуют великую победу своего духовного лидера». Позиции всех аристократов будут подорваны, народные массы начнут бормотать, устраивать нападения и погромы. Вся страна превратится в один большой Стразвац — станут преследовать аристократов, иные расы, людей иной веры, да вообще всех, кто не похож на большинство.

— Станут, — кивнула жрица.

— Будут сотни, тысячи смертей. И тебя это устраивает?

Жрица взяла стоявший перед ней кубок с вином и покачала им, глядя на красный водоворот. И когда заговорила, голос её был куда жёстче.

— Хочешь поговорить о тысячах смертей? Ну давай поговорим. Каждый год в этой стране умирает не менее сотни тысяч крестьян, в основном — детей и младенцев. Потому что лекарей в деревнях нет, целителей тоже, как нет и обучения. Крестьянин знает, что мазать рану говном не стоит, а вот почему не надо делать детскую соску из жёванного хлебного мякиша — уже нет. Узнать же ему это неоткуда, ведь благородный лорд вешает на него такой оброк, что всю жизнь крестьянин вынужден провести в поле. И в это время великий император Августин, да длится его правление вечно, каждый год тратит на летнюю королевскую охоту деньги, которых хватило бы на открытие десятка сельских школ.

Я закусила губу и отвела взгляд:

— Яген не такой. И Друджи не такой.

— А какая разница, что не такие? — искренне удивилась жрица, — Важно, во что они верят. Если они хотят поддерживать такую систему, то они, осознанно или нет, копают вон те самые сотни тысяч детских могилок.

Я дёрнулась как от удара. Сама ведь задавала себе подобные вопросы. И всё же мне было что возразить:

— А что, план Хау лучше? Ходить по струнке лучше?

— План Хау — это горячечный бред верховной богини, которая одурела от своей безнаказанности, — фыркнула Иллая, — Она хочет превратить мир в свой маленький кукольный домик, где заводные игрушки исполняют раз за разом приятный её взгляду вальс. Того, что хочет Хау, или точнее — её наиболее радикальная и молодая часть, никогда не произойдёт, ведь для этого нужно изменить саму природу человека, а изменение этой природы навсегда изменит всю магию этого мира и следовательно — природу самой Хау.

— Но если ты это понимаешь, то почему следуешь её приказам? — удивилась Рие

— Кто тебе сказал, что я им следую?

Блондинка фыркнула и заявила:

— Ты сама только что заявляла, что важно то, с чем ты себя ассоциируешь. Чтобы ты не говорила про Хау, но ты её жрица, ты увеличиваешь её мощь распространяя её веру.

— Нет, я увеличиваю мощь Церкви Хау, — Иллая холодно улыбнулась, — Есть некая разница. В основном она в том, что церкви Хау наличие собственно Хау скорее мешает, чем помогает. Приходится мириться с идиотками типа Карионы или фанатиками ордена только потому, что им благоволит богиня. Приходится терпеть маленькие проекты самой богини в виде уютных загончиков для лоботомированных. Приходится много что делать из числа тех вещей, которые только мешают развитию общества.

— Погоди, ты что решила выкинуть богиню из её собственного культа? — я нервно хмыкнула, — Это что же — реформация?

— Реформация, протест, называй как хочешь. Таос не лезет в дела своих почитателей и те могут нормально развиваться. Хау же выстроила иерархию, которая является главным врагом её собственного плана и даже не понимает этого. Но в отличие от Таоса, культ Хау куда сильнее распространён и куда глубже погружён в мировую политику. Поэтому нужно смыть эту грязь, нужна революция. И уж ты-то должна знать, что единственный прогрессивный путь от феодализма ведёт через национализм. Со всеми его, национализма, отрицательными сторонами. Это диалектика.

Я сглотнула и внимательно посмотрела на женщину. Откуда она вообще знает такие слова? Неужели… Да нет, быть не может.

— Нет. Прежде всего революция — это кровь и смерть, — услышала я свой голос, — Причём в масштабах, не представляемых теми, кто её затеял. Такой метод — это крайняя мера, когда все другие способы давления и взаимодействия исчерпаны, когда верхи не слышат низов, когда нет связи между сословиями или классами. И чаще всего, — тут я подняла голову и посмотрела жрице в глаза, — революция пожирает своих детей. Нужно, нет, необходимо двигаться медленнее. Если ты устроишь такой пожар…