Геологическая поэма

— Наливай! — москвич повеселел окончательно. — А насчет сдвига — это я тебе на полном серьезе. Он будет. Жизнь заставит. Ты ведь сейчас не один такой герой. Это раз. Другое: я знаю зубастых парней из соцстран, которые работают хотя бы по тем же Карпатам. Китам, даже калибра Стрельца, вряд ли захочется, чтобы при сопоставлении наших геологических карт с ихними возникал разнобой. Сам понимаешь, — в голосе Романа проскользнула ухмылка, — для контактов с загранкой требуется уровень, стиль… Разумеется, все это очень даже не завтра. Обновление пойдет осторожно, с оглядкой на китообразных. Его обставят массой «если», «но», и «может быть». Будут дозволены твои любимые шарьяжи, но сперва, конечно, в рамках приличия. И континенты двинутся — на первых порах еще не по горизонтали, но уже и не по вертикали: по диагонали для начала. Они уже и сейчас есть, диагоналисты…

— Как ты сказал? — Валентин со смехом ухватил его за руку. — Диагоналисты? Потрясающе! И нашим, и вашим! Сам придумал или слышал от кого?

— Запомни: у Романа Свиблова своя голова на плечах. Он наблюдает и делает выводы. Собственноручно! И доложу вам так: не хотел бы я оказаться китом в эпоху большой уборки в моей квартире. Бог ты мой, я всю жизнь что-то там кропал, ажур наводил, и тут вдруг возникают какие-то молодые нахалы и начинают двигать мою мебель…

— Мебель — это что, континенты? — вполголоса поинтересовался Валентин, не надеясь, впрочем, на ответ. Так оно и вышло.

— …По какому, собственно, праву?! — безоглядно несся Роман. — А мне отвечают: «Папа, надо немного проветрить помещение!..» Нет, ребятишки, иногда это страшно вредная работенка — ходить в китах. А что делать? Самому дезавуировать свои наиболее одиозные, труды? Или дожидаться, пока это сделают другие? — Роман сочувствующе вздохнул. — Топать в Каноссу кому ж охота? Вот они и тилипают вперед половинками шагов — в этом, мол, научная солидность…

— Тилипают? — как бы даже ужас просквозил в голосе Аси. — Это про таких-то людей?..

Несмотря на темень, Валентин почти увидел, как у Романа бедово заискрились глаза.

— Я москвич, Асенька, коренной, а Москва на авторитеты всегда смотрела оч-ч-ень хладнокровно.

— Ну, а шеф твой… тоже тилипает? — с некоторой осторожностью задал вопрос Валентин.

— Стрелец… — Роман хмыкнул. — Однажды — тогда я только начинал работать в отделе — кто-то спросил у него, как он смотрит на мобилизм. Стрелец отшутился: у них, говорит, у этих вегенерьянцев, своя планета, а я, извините, не Жюль Верн, чтоб из пушки да на Луну.

— Это что значит?

— Тебе и разжевать надо? Нет, все-таки ты тундра!.. Это значит, сынишка, что у Стрельца тоже своя планета, сечешь? Материки на ней не двигаются. Ни вверх, ни вбок. Застывшие структуры. И он берет их такими, какие они есть. Анатомия…

— «Звуки умертвив, музыку я разъял, как труп…» — вполголоса сказал Валентин.

— Что?

— Это Пушкин. «Моцарт и Сальери».

— Больно грамотные все стали, — проворчал Роман и, чуть помедлив, продолжил — Вот я и говорю, работа на мертвом теле. Остальное — до фонаря. И тут Стрелец маг, ас — что да, то да! Возможно, несостоявшийся гений… Чего скалишь зубы? — внезапно набросился он на Валентина, хотя увидеть сейчас чьи-либо зубы можно было, лишь будь они фосфорическими. — Гений — это письмо «до востребования», сечешь? Оно есть, лежит на почте, но за ним надо идти. Геология не ходила. Почему — вопрос сложный. Требования эпохи, состояние общества, то да се… Есть гении философы, художники, поэты, математики, биологи… физики — у этих вообще каждый через одного гений… Кто еще? А, есть даже гениальные полководцы. Гениальных геологов нет. Нету. Хотя стоп — Ломоносов! — Роман коротко рассмеялся. — Да и то, если проводить его по нашей конторе… А так, крупные ученые — не больше и не меньше. Даже Вернадский, даже Ферсман…

— Если… — недовольным голосом проговорила студентка — Почему — если?

— Что?

— Я насчет Ломоносова, — пробурчала она. — Почему «если проводить его по нашей конторе»?

— Энциклопедист, — коротко объяснил Роман. — Нам его не отдадут. Поднимут вой все — астрономы, химики, металлурги, те же поэты и художники… Вплоть до архангельских рыбаков…

— Не понимаю… — медленно, явно думая о чем-то своем, начал Валентин.

— Мой отец говорил, — перебила его Ася, — что Стрелецкий видит сквозь землю. Он консультировал на одном их месторождении и вычислил скрытые руды, которые не засекались никакими приборами.

— Стрелец есть Стрелец! — не без удовольствия отметил Роман.

— И все же я не понимаю, — Валентин настырно гнул свое. — Не понимаю, как можно заниматься структурами и не пытаться выяснить, почему они именно такие, а не другие. Ведь от этого зависит точность прогноза!

— Можно, сынишка, все можно, — снисходительно отвечал Роман. — Я тебе говорил про старика Рутковского? Он дал классификацию вертикальных движений, а в душе-то был мобилист мобилистом, сам в этом признался. Пошутил еще — говорит, это вроде как с паровозом Стефенсона: важно хоть чуть-чуть сдвинуть континент с места, а там уж пошло-поехало… Ну, а насчет Стрельца…