Геологическая поэма

— Знаете что? Я б скорей пошла за вашего Стрелецкого, чем за такого, как вы… сынишки!

Рванулась — и только щебенка зашуршала по склону террасы под стремительными шагами.

Роман всем телом повернулся к Валентину.

— Нет, ты понял этот финт ушами? Тот хмыкнул.

— Почвенная мудрость подсказывает мне, что мы с тобой ведем себя как-то не так. Наверно, у себя в университете она привыкла к вниманию и…

— До фонаря мне ее университет! — вспылил москвич. — Без разницы, кто она у себя там — прима курса, факультета или всего города. Здесь — поле! Здесь она рабочая единица — и от винта!

— Ну-ну, — Валентин урезонивающе поднял пятерню.

— Легкий флирт в деревенском стиле! — кипел Роман. — Море удовольствия!.. Нет, я не против, если в поле кто-то там к кому-то неровно дышит. Я молчу, как рыба об лед. Но когда в своем же отряде — это уже полный завал! Хана подкралась незаметно! Я знаю случай, кошмарная жуть…

— На Памире было? — спросил Валентин невинным тоном:.

Роман осекся, с шумом выдохнул и рассмеялся.

— Идешь ты пляшешь!

— Вот именно — идем спать, а? Василий Павлович, если уж обещал, поднимет затемно, вот увидишь.

— Чувствую, — уныло отозвался Роман. — Только ляжешь — подымайсь! Только встанешь — подравняйсь!..

— Подожди, чуть не забыл, — сполосну физиономию. Валентин отошел к воде, быстро умылся. Вытираясь, вдруг произнес — невнятно, сквозь полотенце, как бы для себя:

— Кто ж говорит, что хорошо жить — это плохо… Массаж, курорты… Но наши горняки говорят: сладко жрать и гладко с…ть. — Усмехнулся. — Да, видимо, ты прав — засиделся я в Абчаде…

Оказавшись в палатке, Роман приткнулся у входа и затих. Он что-то не спешил раздеваться.

— Ты чего? — Валентин, свернув аккуратно куртку, подложил ее под голову: портянки расстелил поверх матраса, под спальным мешком: к утру они будут сухими, почти поглаженными.

Москвич беспокойно шевельнулся.

— Братила, слушай сюда! — торопясь, зашептал он. — Кажется, я дорубил, приблизительно… Эта твоя аграрная мудрость, идешь ты пляшешь!.. «Заедать чужой век»… Короче, я усек: Стрелец закомплексовал… Слышал про комплексы? Хотя где тебе в твоей Абчаде!.. — Роман беззвучно хихикнул. — Кроме шуток, есть треп, что Стрелец когда-то не то учился, не то работал у профессора… как же его… ну, до войны еще… А, Бруевич, точно!..

— Слышал… Отец как-то упоминал о нем, один раз…

— Вот-вот!.. И с этим дедулей у Стрельца что-то вышло. Вроде бы на почве твоего любимого мобилизма. И еще про какую-то монографию трепались — не то Стрелец ее использовал, не то зарубил с концами. Русские народные сказки!.. Но если это правда, то… то оно не могло у него пройти за так себе — он же интеллигент в четвертом поколении! Это мы с тобой казацко-крестьянское отродье… Помнишь, я тебе рассказывал, как шеф нарисовался у меня в номере, в «Байкале». На рассвете. Гротеск! Я думал, он поддатый… «Поедешь в тайгу, там какому-то ослу померещились шарьяжи». Простите, шеф, фамилия осла? Где с ним встретиться?.. Тут он закурил и вышел. Кино — и только!

— Черт! — Валентин лег, но тотчас снова сел. — Ничего не понимаю! Так у нас есть шанс — как ты считаешь?

— У нас! Я тебе что, овцебык? На мне докторская диссертация висит — дай бог с ней-то раскрутиться… Нет, сынишка, это у тебя есть шанс, у тебя, усек?

Валентин не ответил. Молча прилег, подложив под затылок сцепленные ладони. В голову отчего-то назойливо лезла всякая посторонняя чепуха. Вдруг вспомнилось, что в этом вот месте, возле изголовья, из козырька палатки выдран люверс^[59], оттяжка привязана прямо за грубо скрученный угол козырька, поэтому весь угол морщит — некрасиво да и в дождь протекает. Надо бы вшить туда люверс — сделать его пара пустяков, хотя бы из проволоки, но все руки не доходят… Показалось, что москвич тихонько позвал его.

— Что?

— Понимаешь… Я говорю, с Асей в самом деле получилось не очень… Схожу, что ли, извинюсь… Задета честь московского парня, — Роман издал приглушенный смешок. — Тебе нельзя, ты — начальство…

— С ума сошел — утро ж скоро!

— А я на пару минут, — и Роман бесшумно выскользнул наружу.

Валентин досадливо фыркнул ему вслед. Подумал: «Вот ведь заполошный! Неожиданная личность… Кстати, он о Стрелецком говорил так же — неожиданный человек. Или — непредсказуемый?.. И еще какие-то комплексы — это-то что такое?.. Да, отстал ты от жизни, деревенский геолог…» Однако, как ни называй его, Романа, — честен он бесспорно. Предупредил же в тот раз: ничего не обещаю и обещать не могу. Все понятно, у парня докторская, дело нешуточное. С ним все ясно — не овцебык же, действительно. Но вот Стрелецкий… Странный человек. Неожиданный. Непредсказуемый… «Что касается ваших увлечений слишком современными течениями, то это пройдет»… «Там одному ослу померещились шарьяжи»… «Оказывается, ваша фамилия Мирсанов. Когда-то мы были знакомы с вашим отцом… С вами поедет мой ученик. Вернувшись, расскажет мне, и тогда будем принимать решение»… «У него своя планета… Анатомия. Работа на мертвом теле»… «На другой день в Нефтедаге ударил грандиозный нефтяной фонтан… Все зависит от тех, кто вкалывает на месте»…