Геннадий Зюганов

13—14 февраля 1993 г. состоялся чрезвычайный съезд КПРФ, в котором приняло участие 650 делегатов, представлявших 527 тысяч коммунистов. Он проходил в пансионате «Огонек» на Клязьминском водохранилище. Это было весьма изолированное место, куда трудно добраться. В пустующих зимой корпусах было много помещений для переговоров. В здании была установлена жесткая пропускная система и охрана. Любопытным был факт присутствия на съезде представителей Российского союза вице-президента А. Руцкого, лидера Демократической партии Н. Травкина. С основным докладом выступил председатель оргкомитета съезда В. Купцов. Он сформулировал ближайшую цель коммунистов — воспрепятствовать капитализации страны. На основании его доклада была принята резолюция, в которой заявлялось, что партия будет строить свою политику на ленинских организационных принципах и будет «оппозиционной к нынешнему политическому режиму».

В экономической части политического заявления съезда коммунисты выступили за социальную направленность реформ, прекращение насильственной приватизации, оптимальное сочетание различных форм собственности, бесплатную раздачу земли в бессрочное владение и пользование государственным, коллективным, фермерским и другим хозяйствам. Съезд принял устав компартии, в котором отмечалось, что компартия РФ «является имущественным правопреемником и собственником имущества КП РСФСР», запрещалось создание фракций внутри партии и двойное членство.

Выступая на съезде, Зюганов подчеркивал, что мировоззренческое кредо возрождаемой российской компартии должны составлять справедливость как основа социалистического идеала, народность как форма реализации народовластия, государственность (не просто форма существования, а форма гармонизации интересов), патриотизм — как сохранение традиций и связи времен и поколений.

Ситуация на съезде складывалась непросто. «Съезд, — по замечанию газеты «День», — с блеском продемонстрировал плоды коммунистического плюрализма, убедительно показал, что коммунисты способны наплодить столько же платформ и линий, сколько и демократы… И вновь объединиться в одну партию и прийти к соглашению они могли только при условии появления на съезде товарища Сталина, который бы четко и ясно объяснил, что есть левый и правый уклон, что есть генеральная линия, и что каждому из уклонистов будет за отход от нее». Критика была справедливой. Исправляя прежние ошибки, съезд принял историческую поправку, предъявив жесткие требования к новому поколению коммунистов: определиться, в какой из многочисленных компартий они состоят, и отказаться от двойного членства и от создания платформ и фракций в партии. Инакомыслие в партии не запрещалось, никто никого не гнал из партии и тем более насильно в нее не тянул. Но вступавшие в ряды коммунистов добровольно принимали на себя известные обязательства, которые следовало выполнять соответственно нормам морали и порядочности.

Особым драматизмом отличались выборы нового состава руководящих органов. Столкнулись две позиции: одна — взаимного прощения «грехов» за поведение до и после августа представителей среднего и высшего эшелонов старой партбюрократии; другая — не допустить избрания деятелей, запятнавших себя соучастием в «горбачевщине» и политическом бездействии после августа 1991 г. Это столкновение двух настроений повлияло и на соотношение двух конкурирующих групп в руководстве компартии.