Геннадий Зюганов

Но он не пытается «перекрашиваться» в демократа и не ищет «теплого места» в коммерческих и правящих структурах. При его колоссальных связях и знакомствах найти высокооплачиваемую работу в каком-нибудь банке или акционерном обществе не составило бы труда. Для этого требовалось только одно — публично заявить о своем выходе из партии, резко осудить КПСС и объявить о своем превращении в либерала, провозгласить Ельцина мудрым и великим политиком. Как показывает практика, именно так поступили очень многие из правящей коммунистической элиты и обслуживавшего их идейно-пропагандистского аппарата. Возникла даже закономерность — чем громче и беспринципней в старое время тот или иной «партократ» восхвалял Брежнева и коммунизм, тем решительней и категоричней он переходил на сторону антикоммунизма. Бывшая коммунистическая элита раскололась на две далеко не равные группы — большинство, перешедшее прямо или косвенно в лагерь противников социализма, и меньшинство, оставшееся верным красным знаменам.

Переход большей части в новую элиту является, в принципе, закономерным процессом, так как нехватка кадров управленцев в среде бывших диссидентов и молодых реформаторов, плохо знающих страну и не владеющих нужными знаниями, заставляет искать поддержки у перебежчиков. Кроме того, просто физически невозможна быстрая смена всех кадров на всех постах. В общенациональных интересах осуществление определенной преемственности элит в плане духовных ценностей, норм, обычаев, традиций. Новая элита разделилась на две крупные функциональные группы — традиционную, политическую, и экономическую, предпринимательскую, осуществляющую контроль над капиталами. В отличие от советских времен поражение на политической арене не означает немедленную политическую смерть, а, как правило, заканчивается переходом или в новую структуру или в экономическую элиту. С одной стороны, это способствует регулярной и достаточно быстрой ротации элиты, с другой — ротации подлежат представители одной политической и социальной ориентации. Та часть бывшей коммунистической элиты, которая отказалась сжигать партбилеты, сформировала фактически политическую контрэлиту, которая начала готовиться к грядущим переменам. Г. А. Зюганов был в числе тех, кто продолжил отстаивать идеалы коммунистической партии и перешел в активную оппозицию новой антисоветской власти. Он в своих речах не использует термин «контрэлита», но, на наш взгляд, является объективно ее имманентным элементом, причем руководящим.

В 1991 г. Зюганову было всего 47 лет. Возраст, конечно, не юный, но вполне подходящий для того, чтобы в Москве начать новую жизнь, сколотить состояние на базе своих связей. Несколько записных книжек с адресами и телефонами позволяли пристроиться, что называется, без проблем и иметь хлеб с маслом. Нет нужды особенно напоминать, что большинство современных неофитов демократии — это ренегаты партократии, нашедшие новую кормушку. Чем же объяснить столь принципиальный личный выбор Зюганова? Приведем мнение на этот счет К. Молчанова: «Я нахожу ответ на этот вопрос только в одном — здоровом и сильном нравственном начале этой личности. В нашей «школе коммунизма» были ведь и хорошие и плохие ученики. Зюганов, безусловно, из числа учеников, очень добросовестно учившихся и глубоко усвоивших уроки. Он из числа действительно честных, чистых, порядочных коммунистов. У него так же сильно, как чувство долга, развито чувство справедливости, которое, собственно, определяет его отношение ко всем основным проблемам жизни общества. Он действительно ставит общественное выше личного, коллективное выше частного — это основа его мировоззрения. Но это то, что свойственно русскому человеку вообще, что является едва ли не национальной чертой характера русских. И в этом смысле Зюганов — лидер не только партийный, но и народный, человек с чисто русской душой, открытой, широкой, не терпящей никакой несправедливости. Если посмотреть с точки зрения убеждений и нравственности на лидеров партий и движений, участвующих сейчас в выборах, то окажется, что Зюганов практически единственный, он из тех, кто ни изменил в смутное время ни самому себе, ни стране, на партии, ни идеалам, которым ранее поклонялся». В руководстве КПСС таких людей было, видимо, немного — потому-то его так легко и удалось развалить.