Гений столичного сыска

– Ну, вот и славно, – резюмировал Воловцов. – Пусть Мухин докладывает тебе всякий раз, как только выведает что-либо интересное. Ну а ты, в свою очередь…

– …буду докладывать тебе, – закончил за Ивана Федоровича Песков.

– Именно, – согласился Воловцов. – Только не докладывать, а сообщать, – поправил он Виталия Викторовича и добавил: – Между нами начальников и подчиненных нет.

– Ну, нет так нет, – кивнул Песков. – Жди первых сообщений.

Глава 14 Житие катьки-шоколадницы

Рязань город не шибко большой. И всего две полицейские части, на которые делится город: Московская и Астраханская. Соответственно, два пожарных депо и одна вольная пожарная дружина Рязанского пожарного общества под председательством его основателя, губернатора и шталмейстера Двора Его Императорского Величества генерал-майора Николая Семеновича Брянчанинова.

В городе две тысячи жилых домов и чуть более полутысячи керосиновых фонарей, освещающих Городской и Губернского земства сады; пятнадцать площадей, пятьдесят четыре улицы, четырнадцать переулков и три тупика.

Неизвестно, какова освещенность переулков и тупиков, но вот улица Краснорядская, или, как ее называли местные, Краснорядка, что лежала по правую руку от Хлебной площади, освещена была вполне сносно, поскольку являлась в городе одной из центральных и торговых.

Само название – Краснорядская, то бишь ряды с лучшими товарами, или Красные ряды, – говорило само за себя: здесь было средоточие бакалейных, хозяйственных, галантерейных, обувных и готового платья магазинов и лавок; чайных, трактиров и питейных заведений. Правда, в последнее время масштаб Краснорядки значительно померк по сравнению с тем, какой была эта улица еще полсотни лет назад, когда до этого сгорел Старый базар на Астраханской и хлынувшие на Краснорядскую улицу ушлые купцы вместо деревянных лавок и навесов стали строить впритык друг к другу каменные двухэтажные здания с новыми лавками, магазинами, складами и подсобными помещениями. Ныне же улица приобрела подержанный вид, как сюртук из англицкого сукна, что перелицовывался после долгой носки и все равно подлежал реставрации. Товары на Краснорядке уже не были лучшими, и коренные рязанцы, еще помнившие лучшие дни этой улицы, стали неуважительно называть ее Толкучкой.

Краснорядка измельчала не только товаром, но и людьми. Несмотря на то что купля-продажа кипит по всей улице каждый день, крупная торговля вместе с гильдейными купцами с Краснорядской ушла. Вместо них появились выходцы из деревень, улицу заполонила мелочная торговля, щадящая худые кошельки покупателей-крестьян. И как следствие, улица обросла мусором, как худая деревня, жители которой привыкли жить в вековой грязи и попросту ее не замечают…

Вместе с падением значимости улицы и наплывом крестьянского народа улица подверглась еще и нашествию криминального элемента, ибо там, где все ладно и чистенько, фартовым скучно. И ежели еще лет десять-пятнадцать назад первенство по числу малин и фатер, взятых внаем уголовниками, держала улица Почтовая в ее дальней части, то ныне она разделила свое первенство с Краснорядкой.

В двухэтажном доме, что на углу Краснорядской и Хлебной улиц, несколько фатер снимали распутные девицы-надомницы, сделав второй этаж дома «этажом свиданий». Помимо уркачей к ним хаживали ударившиеся в загул местные купчики; уставшие от своих жен служащие железной дороги и чиновная сошка иных ведомств; крестьяне из пригородов, продавшие товар и решившие дать себе небольшой передых перед возвращением в родную деревню; воспитанники старших классов гимназий и училищ и прочий жаждущий телесных удовольствий люд. В выходные и праздничные дни случалось, что к фатерам надомниц выстраивалась очередь. Не такая, конечно, какую можно было наблюдать в апреле девятьсот третьего года у электротеатра на Соборной, когда там крутили французскую комедию-фантазию «Путешествие на луну». Однако бывало, что очередь из страждущих мужчин начиналась у дверей фатер блудниц и проходила через всю лестничную площадку, спускаясь по лестнице на первый этаж.