Читаем Генерал Скобелев. Казак Бакланов полностью

В короткое время пали две артиллерийские батареи и редут с тяжелыми орудиями, уступили позиции три роты апшеронцев, и лишь одной удалось остановить неприятеля залповой пальбой, но и она оставалась почти окруженной. Не долго сопротивлялись и защитники полкового штаба, где хранилось знамя части…

Скобелев находился в штабной юрте, когда прогремели первые выстрелы.

— Это у Куропаткина, — определил Гродеков.

Выстрелы переросли в пальбу, и не было сомнения, что там, у крепости, вспыхнула схватка.

— Объявить тревогу, немедленно направить гонца, — приказал генерал. — А мне подать коня.

Та-та-та-та, — настойчиво пропела труба, играя тревогу. Дежурный казак помчался верхом. Ординарец генерала бежал за генеральским конем. Забегали, замельтешили штабные.

Вскоре от Куропаткина примчался офицер, доложил, что на них напали текинцы, их численность никак не менее четырех, а может, и пяти тысяч, они теснят апшеронцев и атакуют позиции артиллерии.

— А где сам полковник? — Лицо у Скобелева покрылось пятнами, в глазах блеснул знакомый зеленый огонек.

— Там он, пытается остановить неприятеля.

— Прозевали атаку! Да где же конь? Где казаки?

— Конь здесь, ваше превосходительство, а казаки сейчас прибудут, — доложил Гродеков.

Он не стал дожидаться донцов. Огрев плетью жеребца, понесся в сопровождении ординарца к месту схватки. За ним устремилась казачья сотня.

Куропаткин находился на своем командном пункте.

— Доложите обстановку! — потребовал от него Скобелев.

Стараясь придать голосу уверенность и спокойствие, полковник объяснил суть произошедшего, подтвердив, что численность неприятеля велика, никак не менее пяти тысяч. Отметил стойкость солдат Туркестанского батальона, продолжавших удерживать позиции, сообщил, что понесли потери артиллеристы.

Завидя Скобелева, примчался командир правофланговой части полковник Козелков. Он сообщил, что роты подчиненного ему Закаспийского батальона отражают неприятельские удары и готовы контратаковать. Генералу было достаточно коротких сообщений, чтобы не только уяснить обстановку, но и принять смелое решение: предпринять наступление на флангах противника с тем, чтобы зайти ему в тыл. В сопровождении полковников он помчался к апшеронцам, которые выдерживали основной натиск.

— Не отходить! Держаться, ребята! Одолеем!

— Ваше превосходительство, пойдемте на курган, оттуда все видно, — упрашивал Куроцаткин, опасаясь за жизнь начальника.

— Я сам знаю, полковник, где быть.

Появление Скобелева вызвало у текинцев панику. Они знали его решительность и смелость. Знали, что он предпримет такие действия, которые осложнят обстановку.

— Ак-паша!.. Ак-паша!.. — слышались крики. И против желания главарей отдельные группы стали отходить к крепости.

Схватка завершилась ночью. Положение удалось восстановить, захваченные орудия отбить. Но это обошлось дорогой ценой: только погибших было около ста человек. Через несколько дней неприятельская вылазка повторилась, а потом предпринята была и в третий раз. Неприятель решил обескровить русский отряд и обречь его на неудачу.

<p>Штурм</p>

Среди ночи Михаил Дмитриевич проснулся. Ему показалось, что текинцы опять предприняли вылазку. И он прислушался. Нет, все тихо, только слышалось легкое посвистывание ветра.

Накануне основной лагерь с располагавшимся в нем резервом приблизили к крепости. Это вселило в передовые части, ведущие саперные работы, успокоение и уверенность, но вместе с тем встревожило гарнизон крепости. Оттуда весь день слышались негодующие крики и стрельба, в результате несколько солдат были убиты.

Он чиркнул спичкой, посмотрел на часы: стрелки показывали четыре.

— Что прикажете? — подал голос спавший у входа денщик Алексей.

— Ничего, спи!

Он и сам сейчас бы с удовольствием заснул, но что-то тревожило, гоня сон. Вечером, с наступлением темноты текинцы опять атаковали позиции отряда. На сей раз нападение было предпринято на левый фланг, где находились части, подчиненные полковнику Козелкову. Несмотря на отчаянное сопротивление красноводцев, их боевой порядок был смят. Находившаяся в редуте рота солдат не смогла сдержать напора и, неся потери, отступила.

Услышав пальбу, Скобелев поднял три роты стрелков и казаков и сам повел их к месту неприятельского вторжения. Ночной бой был не долгим, но яростным, текинцы не выдержали, отступили. Русские подразделения почти достигли рва. Он приказал закрепиться на этой линии, а дозоры выслать вперед, по ту сторону рва.

— Алексей! — позвал он денщика.

— Ась! Слушаю! — тотчас отозвался тот, хотя только что сладко похрапывал.

— Зажги лампу, да призови Ушакова и дежурного офицера.

Не ожидая, когда вспыхнет огонь, Михаил Дмитриевич стал одеваться.

Первым появился дежурный офицер, капитан Дерягин.

— Как обстановка? — спросил его генерал. — Ночью посты проверял?

— Проверял, обстановка спокойная.

— Подошлите двух казаков из караула. Сам проверю.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии