Генерал-предатель

Послышался глухой треск. Керт врезала своим маленьким, сжатым кулаком прямо по рту Кёрк. Лидер ячейки откинулась назад, и только руки Белтайна и Крийд не дали ей свалиться с платформы.

— Ах ты, маленькая ведьма! — фыркнула она.

— Еще хочешь? — рассмеялась Керт.

— Замолчите! Замолчите! — выплюнул Ларкин. — Заткните их, ради феса! Они возвращаются! — Внизу, Синалфф и еще несколько Лунатиков быстро шли к лестнице.

— Еще поговорим, — кипела Кёрк.

— Ой-ой. Укуси меня, — бросила ей Керт.

— Заткнитесь, — сказал Гаунт.

— Ну что ж, леди дерутся за тебя...— прищелкнул Роун.

— Ты тоже можешь заткнуться.

— Ой, как я обожаю такие моменты, — сказал Роун.

Синалфф показал на Маквеннера.

— Он хочет тебя, — сказал Гаунт.

Маквеннер кивнул и спрыгнул на нижнюю платформу к партизанам. Он бросил взгляд на Гаунта, когда его уводили. Гаунт сложил руки на груди и сотворил знак аквилы.

— Мне жаль, — тихо сказала Керт. — Мои извинения.

— Хорошо. Думаешь, что сможешь извиниться перед ней? — спросил Гаунт, кивая в сторону Кёрк, которая сидела на краю платформы, лицом к болоту.

— Если ты меня хорошенько попросишь, — ответила Керт.

— Мне не нужно. Кёрк вышестоящий по званию офицер. Другие комиссары без вопросов пристрелили бы солдата, который ударил вышестоящего по званию.

Керт уставилась на него. — Ты меня разыгрываешь.

— Это правда. Я такое видел.

— Ты пристрелишь меня? — прошептала Керт. Ее глаза были очень большими.

— Никогда, — сказал Гаунт. — Так что иди и будь милой.

— Не думаю, что это будет очень легко, — сказала Керт. Она открыла свой потрепанный нарцетиум и покопалась в остатках содержимого. — Я провела тест. Используя остатки набора. Он не точный. У меня не осталось оборудования, чтобы сделать тест точным. Но я доверяю результату.

— Который заключается в? — спросил Гаунт.

— Перепады настроения. Нетерпимость. Это все зараза Хаоса. Она поразила нас. Изменила нас. Роун у тебя на шее. Кёрк совершенно не в себе.

— Кто провел твой тест? — спросил Гаунт.

— Я, — ответила она. Слезы выступили у нее на глазах. — Я ударила ее потому что... потому что теперь это во мне. Это делает меня... другой... это делает меня жестокой. Это влияет на наши гормоны. Изменяет их, усиливая какую-то подавленную агрессию...

— Анна. Шшшш. — Гаунт прижал ее к груди. Керт начала плакать. — Если то, что ты сказала, правда, то для всех нас уже слишком поздно. Но я думаю, что мы сможем побороть это. Я думаю, что мы можем быть сильными. Ты заступилась за меня, потому что ты заботишься и потому что тебе было ненавистно слышать ее оскорбления. Мы справимся. — Она что-то сказала, но это осталось приглушенным его грудью. Он отстранил ее. — Что?

— Я сказала, что ты делаешь комиссарскую вещь, не так ли? Говоря правильные вещи, как тебя и научили.

Гаунт улыбнулся. — Если я скажу, что нет, ты подумаешь, что это тоже, всего лишь, часть обучения, не так ли?

— Может быть.

Он сел рядом с ней. — Значит я проклят, если я говорю правду, и проклят, если не говорю. Анна, с нами все будет в порядке. Если зараза влияет на нас, тогда очень медленно. Мы здесь совсем недавно.

— Кёрк нет. Она здесь с самого начала.

Гаунт обдумал это. — Да, с начала, — сказал он. — Да, с самого начала.

— Мы отдали тебе все, — сказала Саббатина Кёрк, когда Гаунт присел около нее на корточки. — Мы потеряли наш мир, а ты с собой не принес ни слова об освобождении, но, тем не менее, мы отдали тебе все, что у нас было. Целая ячейка была уничтожена, помогая тебе добраться. Баллерат. Многие другие. Ради чего? Ради этой бессмыслицы. Этого безумия.

— Мне жаль, — сказал Гаунт. — Если это поможет, большинство из того, что я делаю... из того, что делают мои Призраки... по определению является безумием. У меня все еще есть цель и задание. Мы справимся, я твердо верю в это.

— Ты лжец.

— И еще много других вещей. Будь со мной, Саббатина. Ты мне нужна. — Его позвал Белтайн.

Маквеннер возвращался.

— Они сказали нет, — сообщил Маквеннер, когда забрался на платформу.

— Нет? — спросил Бростин. — Что нет?

— Они не дадут нам проводников. Он не собираются помогать нам выбраться из болот. Мы – старый враг. Они с нами очень долго сражались и они не собираются помогать нам сейчас.

— Фес, — простонал Роун.

— Вен, — сказал Варл. — Куда подевался твой фесов значок с шапочки?

— Я не знаю. Должно быть уронил.

— Они серьезно сказали нет? — спросила Керт.

— Бел, — сказал Маквеннер, игнорируя ее и делая жест оператору вокса отряда. — Настрой аппарат на мой канал.

— Что? — спросил Белтайн.

— Я уронил свой передатчик вне поля зрения в палатке вождя. Настройся на него.

— Я постараюсь.

Маквеннер посмотрел на Гаунта. — Они что-то замышляют. Они не собираются помогать нам, но у меня такое впечатление, что они, так же, не хотят, чтобы мы ушли.

— Ничего нет... просто шум...— сказал Белтайн, прижав наушники к голове.

— Ублюдки собираются сдать нас, — сказал Роун.

Уэкскулл замер. Его ночное зрение ничего не выхватывало в этом ядовитом мире. Тепло поверх тепла. Но он доверял своим глазам.

Фигуры появлялись из омутов и корней перед ним. Высокие, тусклые серые фигуры, словно призраки.