Gears of War #5. “Глыба”

— «Я просто не хотела, чтобы вам пришлось самому себе еду готовить, профессор», — ответила экономка, отойдя в сторону, чтобы профессор мог пройти в её владения. У Адама с миссис Росс был уговор: профессор никогда не заходит на кухню без её разрешения во время приготовления пищи, а экономка никогда не появляется в его кабинете или лаборатории в подвале. Вряд ли можно было назвать особняк людным местом, но каким-то образом пустота этих стен, казалось, сама по себе требовала от них подобных договорённостей. — «Лейтенант Штрауд звонила. Маркус сейчас ушёл во внеочередной патруль, поэтому вернётся поздно».

Лицо экономки оставалось бесстрастным. Будь на её месте кто-то куда менее тактичный, то вполне небезосновательно уже в сотый раз бы спрашивал, когда же Маркус наконец обзаведётся семьёй, а также высказал бы что-нибудь о необычайном терпении Ани Штрауд. Но миссис Росс лишь промолчала.

— «Ну, я рад, что штаб уведомляет нас обо всех его перемещениях», — ответил Адам. — «А вам самой не надо ли уже быть дома? Вашему внуку ведь тоже увольнительную дали».

— «Тут всё дело в моей профессиональной гордости, сэр…» — с этими словами экономка открыла холодильник, продемонстрировав ряды подписанных свёртков, которые были разложены с армейской точностью. Холодный воздух впился в лицо Адама, как бывает морозным утром. — «Я подготовила все ингредиенты, так что вам остаётся лишь сделать всё, как я в инструкции расписала. А ещё я мясо зажарила. Знаю, что вы не любите, когда я ваше имя использую, чтобы достать что-нибудь сверх нормы пайка, но… Маркус же не так уж и часто домой заглядывает, да?»

Маркуса отпустили из части всего лишь на пятьдесят два часа, но этот его короткий приезд уже приобрёл масштабы триумфального возвращения. Терпеливая миссис Росс, которая не привыкла осуждать кого-либо, приготовила еды как на целый банкет по случаю возвращения блудного сына. Адам осмотрел свёртки с мясом и нарезанными овощами. Ему в жизни ни разу не приходилось самому готовить, с учётом его богатства, положения в обществе и звания, но сам же профессор гордился тем, что умел это делать. Окончательно смирившись со смертью Элейн и с мыслью о том, что теперь ему придётся одному воспитывать тринадцатилетнего сына, Адам принялся готовить для Маркуса, дабы показать ему отцовскую заботу. Еда стала для него проявлением любви, но сын уже тогда стал отдаляться от него всё сильнее и сильнее. И вот теперь, спустя почти что двадцать лет, Адам вновь почувствовал желание приготовить что-нибудь для сына.

“Пора раскаяться и извиниться. Только в этот раз мне и впрямь есть, за что попросить прощения”, — подумал Адам. Миссис Росс уставилась ему прямо в глаза. Должно быть, профессор выглядел, как испуганный кролик.

— «Мне вовсе не трудно остаться», — сказала она. Нет, Адам никак не мог просить экономку о таком. Она ведь наёмный рабочий, а не слуга. А с учётом того, что война дошла почти что до границы Эфиры, вполне возможно, что миссис Росс в последний раз сегодня увидит своего внука живым. — «Только попросите, и я останусь».

— «Идите домой к семье», — тихо ответил Адам. — «Если даже и сожгу кухню, то просто отведу его на ужин в ресторан».

— «Да, это вы можете», — сказала экономка. — «Вы же сам профессор Феникс».

Спустя десять лет после начала вторжения Саранчи, оставшиеся в Эфире рестораны можно было по пальцам пересчитать. Забронировать там столик получилось бы только при наличии хороших связей, недостатка в которых Адам не испытывал, хотя именно в этот момент полагал, что совершенно не заслуживает таких привилегий.

— «Заберите мясо для внука».

— «Профессор, но…»

— «Пожалуйста. С голоду мы тут не помрём», — с этими словами Адам достал холодный тяжёлый свёрток из морозилки. Куски мяса явно были не меньше шести-семи сантиметров в толщину. — «И прихватите с собой ещё пару бутылок старого красного вина из Остри. Для такого случай самое оно».

Миссис Росс некоторое время не могла вымолвить ни слова, но затем выражение её лица вновь приняло знакомую бесстрастность.

— «Спасибо», — кивнула она в благодарность. — «Вы всегда были очень добры ко мне и моей семье, сэр».

— «А вы не бросали нас даже в самые тяжёлые времена», — ответил Адам, подумав, что ведь вполне мог бы и избежать их прихода. — «Это меньшее, что я могу для вас сделать. Я вызову для вас служебный автомобиль. Зачем вам сейчас трястись в общественном транспорте?»

Адаму хотелось, чтобы экономка уже поскорее ушла. Ему всегда нравилось быть в её компании, но сейчас был не тот случай. Профессору надо было подготовиться к самому тяжёлому разговору в его жизни, даже куда более тяжёлому, чем когда ему пришлось объяснять Маркусу, что мамы больше нет. Вызывав служебный автомобиль, он скрылся в своём кабинете.