Где-то у Проциона

Он действительно пропустил тогда этот момент. Как неважный. Да и что важного в нем было? Тем более все равно Вадим не разбирался в старинной фотографии.

– Ну запись-то вакуумная, – стал объяснять Витька. – В точности та же аналоговая фотография: информация о свойствах объекта записывается не в виде цифрового кода, а как следы воздействие на структуру носителя… Ну как отпечаток подошвы на земле! Понял? Ты разницу между цифровым и аналоговым методами что, не представляешь?!

– Да нет, представляю… Грубо говоря: формула – это цифра. Ей можно посчитать значение переменной в любой точке. А аналог – это график. Там без расчета видно, как располагается кривая…

– Ну так если бумага, на которой эта кривая нарисована, будет мокрой то в случае правки кривой – что будет?

Вадим пожал плечами, не зная, чего от него добивается Витька.

– Ну мало ли чего… – сказал он. – Ну, бумага порвется…

– Ну! – сказал Кремер.

– Что – ну?

– Ну – ква!! – процитировал Витька лягушку из анекдота. – Димка, блин! Ты – точно гений! Или идиот. Что, в общем, по мнению некоторых умных людей, являет собой одно и то же… Что будет с графиком, если повредить бумагу?!

– Упс, – честно сказал Вадим, сообразив, наконец, ту простую мысль, которую пытался до него донести Кремер.

– Дошло? – спросил Витька.

– Дошло, – сказал Лунин и шибко потер себя в затылке.

– Так ты что, сразу-то не понял про аналог?

– Да понял… А вот про то, что носитель сушить надо – это уж извини, ты не сказал!

– Да не было никакой необходимости. Обычно мы вообще с неделю или дольше людей не трогаем – спешки ж нет. Да и адаптация, опять же… Это вас с Тимуром пришлось в аварийном порядке копировать, поскольку у нас своего пилота и спеца по роботам не было. Требуется несколько дней хотя бы, чтобы запись закрепилась. Если бы не эти долбаные диверсанты, вас бы спокойно проапгрейдили где-нибудь перед высадкой на Марс – и все дела. А так пришлось повозиться.

– А что, все равно была бы необходимость? – поинтересовался Вадим.

– А, думаешь, нет? Чего бы ты на Марсе без внутреннего интерфейса делал? Лапу сосал? Там ведь быстрого темпа не будет – у нас просто мощностей не хватит на ускорение реальности. Только свое собственное время.

– Ага, – сказал Вадим.

– Вот то-то! И вообще – хватит тут лясы точить. Время не ждет. Двигай давай в санаторий на "сушку", – Витька ухмыльнулся. – А затем, после коррекции орбиты – занимайся своим непосредственным делом. Новая Утопия ждет от тебя подвига – запуска андроидов в производство!

ГЛАВА 3. САНАТОРИЙ

1

Добраться до места оказалось не так просто. Внутренний интерфейс, как выяснилось, вовсе не делал человека вездесущим. Он всего лишь позволял произвольно перемещаться между мембранами стационарных телепортов независимо от их реальной связанности между собой. Вот "уйти в себя" – да, можно было где угодно. Но потом туда же и вернуться. Собственно, в этом случае никакого ухода не происходило – тело-то оставалось на месте, изменялась только скорость восприятия.

Можно было, конечно, "отключиться в "ноль", а уж потом прыгнуть куда требуется… Однако проделывать такое не рекомендовалось, поскольку данная операция представляла из себя нештатное выключение собственного компьютера, работающего практически постоянно в многопользовательском режиме. Все равно что нажать кнопку "reset" для перехода из одной ветки форума в другую… Поэтому для входа в "состояние "ноль" все использовали те же телепорты – отчего Лунин до сих пор ни разу и не наблюдал никого, растворяющегося в воздухе, так сказать, на глазах у публики.

В принципе, смысл в такой организации перемещений был – мало ли куда можно попасть? И с настройкой гораздо проще: выбрал значок в схеме – и, пожалуйста, шагай. Только учитывай, что в нужном тебе месте может оказаться несколько телепортов. И, следовало еще иметь в виду темп того времени, в которое перемещаешься…

Лунин сообразил это не сразу и элементарно запутался. Сперва он прыгнул не к тому выходу из телепорта, который был ему нужен. Затем, повторив попытку, забыл второпях указать, что направляется в "хронопогреб". И только с третьего захода сумел, наконец, попасть туда, куда надо.

Правда, мерзавец Витька забыл его предупредить еще кое о чем.

Санаторий располагался в парковом отсеке, представлявшем из себя примерно тридцатикилометрового диаметра участок девственного леса, скопированного с какой-то не иначе как сибирской тайги.

И в этом лесу была зима. Тоже – сибирская.

Градусов под двадцать пять мороза.

И еще ночь.

И снега по колено.

А выходная мембрана традиционно располагалась на каком-то холме, оформленном под очередной Стоунхендж.

Романтично, конечно, слов нет… Но сейчас Вадим впервые усомнился в правильности такого дизайна. Поскольку, пока он добывал через "сетевое окружение" теплую одежду и обувь, пока переодевался – он чуть не поморозился.

Затем последовала еще одна серия приключений по пути собственно в санаторий. Клинику-то Вадим с холма видел – светящиеся в отдалении окна – но никакого транспорта среди заваленных снегом менгиров не имелось. Хотя бы лыж – смеху ради.