Где наша не пропадала (СИ)

— А деньги на что? Мы нанимаем море людей, беспризорников. Каждому отводим для проверки свой участок. Причем взрослые и беспризорники будут дублировать друг друга. Всем выдается часть денег вперед, для скорости на перевозчика. Их задача: поговорить с людьми, узнать нет ли в этом месте по описанию человека, похожего на нашего барона, не приезжал ли кто в это время с девушкой. Возможно, девушка больна, поэтому стоит опросить всех лекарей.

— Ого! Масштабные действия.

— Да. С беспризорниками будет работать баронесса и Алеся, а со взрослыми — ты. Все отмечаете и записываете. Рассчитываетесь. Ник на связи со мной, он хорошо держится на лошади. А я буду выезжать на места, где что-то вызовет подозрение, где мелькнет ниточка. Тому, кто действительно найдет Дашу, я пообещал хорошую награду. Так что стараться будут все. Дня за два-три мы прочешем весь этот район и найдем Дашу!

— Ох, я начинаю верить в успех. Одно скажу: главе тайной канцелярии такая операция и не снилась.

— У главы тайной канцелярии нет в советниках старушки-баронессы. Это такая движущая сила! Горы свернет, а своего добьется!

Глава 29

Дария, баронесса Томская

Какое же это блаженство погрузиться в ванную с водой! Все мои волнения, тревоги, страхи отступили. Здесь и сейчас я просто наслаждалась. Несмотря на то, что служанки обтирали меня постоянно, у меня все равно было ощущение, что я нахожусь в липком коконе выступающей из меня болезни.

А сейчас, когда меня помыли, и я просто лежала в воде, не желая вылезать, мне казалось, что я снова стала сама собой. И расставаться с этим ощущением я не желала. В ванную комнату заглянула уже и сиделка, не понимая, почему я так долго не желаю выходить. Попыталась, вторя служанке, тоже уговорить меня покинуть воду. А я обратила внимание, что она вся в слезах. Но спросила в чем дело не я, а служанка. А та, поднеся платочек к глазам, стала рассказывать:

— Девочка-сиротка до слез всех довела своей историей. Ее кухарка, пока хозяин отлучился, завела на кухню хоть немного подкормить, а та, мало того, что бросилась помогать, так такую историю рассказывала. Вот все и ревут. Не только я и кухарка, все, кто слушали, а нас там собралось, считай, половина прислуги. А как она пела! А голосочек такой звонкий, жалостливый. И выводит так:

Милый, любимый, услышь меня. Пусть моя песнь долетит до тебя. Волны и ветер, земля, облака, верните ко мне моего моряка.

Я от шока ушла под воду и, конечно же, наглоталась воды.

Не может быть! Это же моя песня! Это же я ее написала к музыкальному вечеру! Неужели…

Но меня быстро подхватили и теперь уже всерьез стали вытягивать из ванной.

— А где та девочка, может, можно и мне послушать?

— Леди, никак нет. К Вам-то никого не велено пускать.

Я глянула на решетки на окнах и тяжело вздохнула. Да, ко мне заходят немногие и, наверняка, за дверью еще кто-то охраняет.

— Жаль. — Только и смогла выдавить я. — Я, кажется, знаю эту песню и эту историю. Но может быть, это какая-то другая.

На удивление, сил у меня прибавилось. И я поняла, что даже сама могу перемещаться. А еще во мне вспыхнул азарт. Что, если эта девочка-сиротка — Алеська? Если это меня ищут, а может быть, даже нашли? Может быть, просто хотят убедиться, что я — это я, и что я здесь? Как мне дать знать?

Я присела на постель и попросила Мрию открыть окно, вроде бы мне воздуха мало. А сама стала рассказывать:

— Моя история грустная, о любви, о простой девушке Лилии, которая всем сердцем полюбила парня. Парень был моряком и, отправляясь в долгое плаванье, признался девушке в своей любви, сказав: «Жди меня, нас не разлучат ни моря, ни океаны. Я вернусь к тебе», и надел на палец девушки колечко с камушком. И девушка ждала. Каждый день поднималась она на утес, смотрела в даль и звала свою любовь.

Рассказывая (а и служанка, и сиделка, как завороженные, слушали меня), я подошла поближе к окну и… запела. Запела насколько хватало голоса. Хоть после болезни сил было не очень много, но мгновения — и голос зазвучал, рванулся за окно:

— Милый, любимый, услышь меня. Пусть моя песнь долетит до тебя. Где бы ты ни был в далеком краю, голос услышь мой, то как зову. Волны и ветер, земля, облака верните ко мне моего моряка.

Кажется, приоткрывалась дверь, и заглядывал охранник, но никто не стал останавливать меня. А я продолжала свою историю. Под окнами уже стал собираться народ и смотреть вверх, на мое окно. Сиделка забеспокоилась:

— Леди, не пойте, хозяин узнает, и нас выгонят за то, что мы за Вами не досмотрели.

Но пришло время зова, припева, и я опять пела! А про себя молилась, только бы Алеська (а я так надеялась, что это она) услышала меня. Я высматривала среди людей ее головку, но… Взгляд зацепился за мальчишку. Это же Ник! Да, да! Я не ошиблась. Это мои ребятки! Значит, и бабуля где-то рядом, и возможно, граф. Меня нашли! Нашли! Все будет хорошо.

Я дала отвести себя от окна и уложить, и теперь уже со счастливой улыбкой прикрыла глаза.

Служанка просила рассказать, что же было дальше.

— Завтра. Завтра дорасскажу.

Алеся