Где я?

– А нам что делать в хранилище? – совсем запутался я. – Долго ещё?

– Вот ты нетерпеливый, – Оррик посветил факелом под ноги. – Если я хоть чуть-чуть разбираюсь в подземных ходах, то нам осталось совсем немного.

Пришлось воспользоваться недвусмысленным предложением заткнуться. Не беда, терпение – именно та добродетель, которую вбивали мне в голову на протяжении всего пребывания здесь. Что мне какие-то несколько ступенек?

И действительно, не прошло и минуты, как стенки шахты раздвинулись, враз потерявшись во тьме. Впрочем, сейчас темнота волновала меня меньше всего. Мы остановились на пороге чего-то огромного. Громадная пещера, носившая следы человеческих рук. Не сами же здесь, у входа, появились квадратные колонны, вершинами уходившие во тьму, клубившуюся над нашими головами.

Оррик осторожно ступил на ровную поверхность пола. Видно, и в душе опытного воина поскрипывала нотка неуверенности перед такими масштабами.

Представьте себе парадные залы Зимнего дворца, которые освещены только редкими островками огоньков в абсолютной тьме. Все линии, которые удавалось выхватить глазу, выходили из темноты и в ней же и растворялись. Формы, подернутые мраком, детали, размытые подрагивающим, словно умирающим, светом – все это давило и размазывало по полу, нашептывая прямо в мозг, что мне здесь не место.

Подойдя поближе, я увидел, что горит какая-то жидкость, налитая в глубокие чаши. В первом зале чадило всего три светильника, лишь слегка разгоняя мрак в центре. Свет нигде не добирался до стен, отчего казалось, будто здесь их вообще нет. От такой расстановки светильников в груди заскребся червячок страха.

– И кто все это построил? – я поежился.

– Гномы, – инквизитор опять выглядел невозмутимо. – Пошли, уже недалеко. Вопросы потом, – предвосхитил меня Оррик.

Несколько минут мы молча шли по огненной дорожке. Инквизитор уверенно выбирал направление, даже если следующая веха пряталась за поворотом. И этот человек утверждает, что внизу первый раз. А что случилось бы со мной, если не дали сопровождающего?

Коридоры, по которым мы шли, могли многое рассказать о прежних обитателях. Свет от факела выхватывал из тьмы фрагменты настенных фресок со странными рисунками. Кое-где под ними чернели каракули: то ли гномий язык, то ли кто-то баловался, так сразу и не разберёшь.

Светильники стояли только на перекрёстках, причём там, где требовалось свернуть в сторону. Если мы шли прямо, то дорогу освещал факел Оррика. Все мысли давно убежали из головы, все, кроме одной: если я умудрюсь потерять инквизитора, местные пещеры обзаведутся ещё одним привидением. Один я отсюда не выберусь ни при каких обстоятельствах.

– Пришли! – Оррик остановился перед высокими дверями, наглухо перекрывавшими дальнейший путь. При свете факела я разглядел грубо нанесённый на верхнюю часть дверного полотна знак из трёх перекрещивающихся колец. Знак Церкви.

Оррик громыхнул кулаком в дверь. С потолка посыпалась пыль.

Долгое время ничего не происходило. Дверь смотрелась настолько массивной, что вряд ли за ней можно услышать чьи-то шаги. В такую нужно стучать кулаками Оррика, тогда есть шанс, что когда-нибудь достучишься.

Вопреки моим ожиданиям, звук сдвигаемого засова различался более чем отчётливо.

– А зачем такие сложности с закрыванием? – удивился я. – От кого тут прятаться?

Оррик пожал плечами.

– Сейчас уже не от кого.

Вот тебе и на. Сейчас! А раньше, значит, было от кого. Кому досталось наследство от гномов? Оркам? Кобольдам? А вообще есть ли тут такие?

Одна створка приоткрылась ровно для того, чтобы в щель просунуть глаз.

– Кто вы и чего надо? – последовал вопрос довольно привлекательным, глубоким голосом, словно за дверью стоял диктор с телевидения, впрочем, манера говорить сказала мне, что диктор не в духе.

Мы с Орриком переглянулись. Он хмыкнул и, ни слова не говоря, сунул в щель свою фибулу. Те же три кольца только с тремя мечами. За дверью недоумевающе кашлянули, завозились, и загремела тяжелая цепь. Створка беззвучно поползла дальше, ровно настолько, чтобы мы по отдельности могли протиснуться внутрь.

Едва мы оказались по другую сторону, невидимый пока страж с силой захлопнул дверь. Я решил, что именно с таким звуком должны закрываться створки Мордора. Ну или где-то рядом выстрелили из танковой пушки. Я как-то раз вместе с отцом побывал на полигоне – ощущения в принципе схожи. Если в темноте бродят отродья зла, им только что сообщили, что пришло время славного перекуса: люди с поверхности, которые ещё не успели отощать и превратиться в ходячие, живые скелеты.

Оррик поднял факел повыше, свет разбежался вокруг, отплясывая танец на наших лицах. Из темноты вынырнуло тело стража.

Где тощая, сухопарая фигура старца? Где седые патлы и борода клоками? Про мятую рясу я вообще промолчу, брат одевался с иголочки, и приличных размеров талия только подчеркивала это.