Гастарбайтер

В выбранный для налёта день Чипс ставил машину где-то по близости и входил в магазин. Если что-то мешало, выходил в течение минуты, если нет, Очкарик заходил туда, надев маску из женских чулок. Рощин держал продавцов под прицелом, а водитель собирал в спортивную сумку деньги и всё, что можно было быстро продать. При удачном раскладе выходило до десятки «зелени». «Барыги» брали товар с половины, но это были живые деньги и деньги немалые. С каждой работы Чипс получал двести «баксов», с Очкариком приходилось делить поровну.

На мобилках Вадим не зацикливался. Ещё одним объектом его внимания были валютные спекулянты. Обмен вёлся нелегально под «крышей» местных участковых и дорога в милицию им была закрыта. Он отслеживал маршрут выбранной жертвы, на это уходила неделя, иногда две и когда женщина входила в подъезд, звонил Очкарику, поджидавшему на лестничной площадке. Вадим просил Рощина не брать с собой патроны, тот соглашался, но он был уверен что пистолет заряжен всегда и если ситуация выйдет из-под контроля, Очкарик будет стрелять.

Заработанное уходило, растекаясь по маленьким ручейкам. В борьбе за денежные знаки прошли зима, весна и лето. Он закончил начатый ещё лет пять назад ремонт, приобрёл новый холодильник, стиральную машинку, обновил гардероб. Наконец-то обзавёлся машиной, синей «копейкой», выпущенной в конце восьмидесятых и проехавшей по километражу пол земного шара. На её ремонт уходило куча времени и денег, но всё-таки, это было лучше, чем ничего.

Вадик понимал, вечно так продолжаться не может, или фортуна отвернётся от него, или у Очкарика сдадут нервы. Нервишки начинали шалить и у Вадима. По ночам мысли, путаясь в голове, не давали уснуть, тогда он доставал «Пирсен» и глотал две таблетки сразу. Он мечтал о серьёзной «работе» и однажды ему её предложили.

***

Два депутата Верховной Рады – назовём их А и Б, они и сейчас плодотворно трудятся на ниве законотворческой деятельности – не смогли найти общий язык, разругавшись окончательно. Конфликт шёл между ними давно, то затухая, то разгораясь с новой силой. Ситуация усугублялась тем, что их земельные участки в Конча Заспа разделялись лишь трёхметровым забором. Когда-то они начинали свой путь в бизнес и политику вместе, но спустя время дороги их разошлись. Иногда доходило до стычек; от А приезжали какие-то «звери» в спортивных костюмах и чёрных туфлях под белые носки, а от Б, Вадим сотоварищи. Б дал денег что бы А не прошёл на выборах – и тогда прощай, Конча! – но А заплатил больше и его выбрали вновь. Так длилось больше четырёх лет, когда терпение Б лопнуло. Он позвонил Вадиму и тот приехал, гадая, зачем его вызвал шеф. Они молча шли по лесу, оставив телефоны в машине и Б, наконец негромко сказал, думая о своём:

– Так больше продолжаться не может. Всё зашло слишком далеко, и я готов на крайние меры. Самые крайние.

– Это Вы о ком? – осторожно спросил Вадим.

– О своём соседе, о ком же ещё, – проворчал депутат, задав главный вопрос: – Помочь можешь?

– Пока не знаю, – признался Вадик. – Окончательный ответ дам через пару дней, но в любом случае я на вашей стороне.

Б лишь усмехнулся в пушистые усы с белыми отметинами седых волос. Усы делали его похожим на Игоря Николаева и Павла Зиброва, и, пожалуй, это было единственное сходство. Вадима он знал с детства. Они жили в одном дворе, когда его карьера незаметного районного судьи стремительно пошла вверх, унося с рабочей окраины. Можно было через знакомых обратится в спецслужбы, но Б не сделал этого. Чекистам он не доверял, а без доверия, какое сотрудничество? Он был уверен, Вадим будет молчать, молчать как рыба, единственное, что вызывало опасения, это его профессионализм.

– Какой суммой Вы рассчитываете закрыть вопрос? – оторвал его от мыслей собеседник, старательно обтекая слово «убийство».

– Даю пятьдесят тысяч долларов.

Вадим замолчал. «Вот оно!» – стучало в его голове. Это-то дело, о котором столько мечтал. Деньги ещё не получены, но суть даже не в них – «работа» была на перспективу. Б доверял ему, брал в свою команду, такое кому попало не предлагают. Своеобразный тест на верность, и если для этого придётся лишить человека жизни, ну что ж, Вадим был к этому готов.

Через три дня они встретились на Левобережке. Сев в машину депутата он получил пистолет Макарова и пять пачек долларов в пакете. Пересчитывать Вадик не стал, он знал, там ровно пятьдесят тысяч.

– Звони только в крайнем случае, – напутствовал бывший судья. – Обо всём я и так узнаю первым.

Заказчик уехал, а Вадим, засунув ствол за ремень джинсов, отправился к Очкарику.

***

Выслушав, Рощин потребовал половину предоплаты, и он с тяжёлым сердцем отдал пятнадцать тысяч, двадцать оставив себе – говорить о всей сумме Вадик не стал. Пистолет Очкарик вернул, предпочтя собственное оружие.