Гарри Поттер и Тайный грех

— Повторяйте... слова... — бессмысленным эхом отозвался тот, глядя на губы юноши помутненным взглядом.

— Дух Святой, помоги мне! — вдруг выкрикнул Гарри: он понял, что уже на грани геенны.

— Гарри, что? — взволновался вдруг профессор, испуганный истерической ноткой в голосе юноши. Он отпустил его ладони и схватил за плечи. Гарри задрожал и нервно всхлипнул.

— Хватит! — не выдержал он. — Это еще хуже. Бесы объединились. Мои и ваши.

Мужчина отпустил Гарри и перевел дух.

— По-моему, это были ангелы, — невозмутимо сказал он. — Я даже в этом уверен.

Юноша покачал головой.

— Бесы. Очень сильные, — расстроенно констатировал он. — Вы их почувствовали?

— Это было... м-м... довольно необычно, — пробормотал кардиохирург. — Как вы отличаете бесов от ангелов, Гарри?

Юноша удивленно открыл рот.

— Как это могли быть ангелы? — недоверчиво спросил он.

— Меня определенно посетили ангелы. Еще немного и... я был бы в раю, — мужчина криво улыбнулся. — Вы меня вспугнули своим криком.

— А я был одной ногой в аду, — с досадой сказал юный евангелист.

— Вам было... неприятно? — нахмурился профессор.

— Не в этом дело, — вздохнул Гарри. — Я не должен был ничего чувствовать! И вы тоже.

— Так не бывает, — покачал головой Снейп. — Прикосновение к телу другого человека вызывает необыкновенно много эмоций.

— Но эти эмоции не должны быть греховными!

— Это какими, греховными?

— Не притворяйтесь, что не понимаете, — сердито сказал Гарри. — Нельзя желать то, что запрещено Богом! Это грех!

— А кто создал это тело, из которого желания готовы бить фонтаном? — с неожиданным раздражением сказал профессор. — Разве не ваш Бог дал мужчине всё? Бери! Наслаждайся! Кончай! — внезапно разъярился он.

Гарри вытаращил глаза. На секунду ему показалось, что профессор обезумел.

— Бог дал человеку наслаждение как побуждение продолжения рода, — блеснул теологическими познаниями юноша. — Разве нет?

— Нет! — рявкнул Снейп. — Не только! Люди — не животные, у которых одна программа в мозгу — продолжать род! Человек — единственное существо на земле, которое умеет наслаждаться жизнью. Наслаждаться любовью, а не спариваться, как кролики! Наслаждаться музыкой, живописью, литературой, вкусной пищей, получать эстетическое и чувственное удовольствие от множества вещей и явлений, — его голос стал спокойнее, он вздохнул и продолжил: — Ни одно животное не умеет выразить себя в творчестве. Ни одно животное не положит свою жизнь за другое животное. Ни одно животное не отдаст другому всё — свою нору, свою шерсть, свою почку! Ни одно животное не умеет наслаждаться само и дарить наслаждение другому. Кто сделал нас такими? Сатана?

— Такими нас сделал Бог, по обра...

— Я вас умоляю, перестаньте повторять чужие слова! — с глухим отчаянием сказал профессор. — Мы не знаем историю нашего происхождения, хотя элементы некой эволюции налицо. Мы даже не способны самих себя толком понять! Мы знаем одно — наше тело постоянно просит чего-то и хочет это получить. Это много больше, чем желание размножаться. И если мы запретим себе иметь то, что хотим, то будем постоянно неудовлетворены и несчастливы.

— А если человек хочет сотворить зло? — возразил Гарри. — Если он несчастлив потому, что ему мешают сделать это зло?

— Для этого и существуют законы человеческого общежития. Такие, как мораль. Мораль и нравственность не есть продукт религии, это продукт социума. Даже в древнем обществе люди имели законы — что можно, а чего нельзя. Если в камеру посадить группу неверующих бандитов, через два дня у них будут свои законы, правила, обязанности и запреты. Грех изобретен человеком! И никем другим!

Гарри с удивлением смотрел на профессора. Тот взволнованно расхаживал по комнате, словно нервный хищник по клетке. Внезапно он подошел к сидящему на диване юноше и сел перед ним на ковер, неотрывно глядя в изумленные зеленые глаза.

— Нет никакого греха, Гарри, — тихо сказал он. — Это понятие придумали те, кто хочет тобой управлять. Контролировать тебя через чувство вины. Виноватый человек со всем согласен. Он уступает и подчиняется, он готов склониться и понести наказание. Такое, как ему укажут, будь это жертва или полное смирение, — мужчина вдруг положил руку на колено Гарри.

— Тебя обманули, — спокойно сказал он, заглядывая в зеленые глаза юноши, будто стараясь передать ему взглядом нечто большее, чем слова. — Обманули. Как и большую часть человечества. Грех — это пустой звук.

Как в замедленной съемке, Гарри увидел, как мужчина протянул к нему руку и взял его ладонь в свою. Юноша замер, не в силах сопротивляться странной магии чувственного прикосновения. Продолжая смотреть в глаза, мужчина слегка повернул его руку и вдруг, склонившись, нежно поцеловал в ладонь.

— Нет, — вздрогнул Гарри. — Нет!

Он отдернул руку и вскочил с дивана, весь дрожа. Глядя на сидящего на полу мужчину ошалевшими глазами цвета зеленой штормовой волны, юноша попятился к выходу.

— Нет! — опять выкрикнул он и, толкнув дверь, вылетел из комнаты.

Профессор вскочил, намереваясь броситься вслед, но вдруг остановился, схватившись побелевшими пальцами за дверной косяк.