Гарри Поттер и Реликвии Смерти

Погружённый глубоко в свои мысли, он не сразу заметил неестественный холод, наползающий на тело и разум, как будто его окутал туман. С каждым шагом становилось всё холоднее и холоднее, холод добрался до горла и раздирал лёгкие. И затем он почувствовал растущее в нём то самое, незаметно охватывающее, чувство отчаяния, безнадёжности, заполняющее внутренности…

"Дементоры", — догадался он.

Когда он достиг подножия лестницы и повернул направо, то увидел ужасающую сцену. Тёмный холл перед залами судебных заседаний был заполнен высокими фигурами в чёрных капюшонах, закрывавших полностью лица. Их неровное дыхание было единственным звуком в этом месте. Парализованные ужасом магглорождённые, вызванные для допроса, сидели, сжавшись и дрожа, на жёстких каменных скамьях. Большинство из них прятали лицо в руках, возможно, в инстинктивном стремлении защитить себя от алчных ртов дементоров. Некоторых сопровождали семьи, другие сидели в одиночестве. Дементоры скользили туда-сюда перед ними — и холод, безнадёжность и отчаяние этого места обрушились на Гарри как проклятие…

"Борись с этим", — приказал он себе, так как понимал, что не может вызвать патронуса сейчас без угрозы немедленно обнаружить себя. Поэтому он двинулся вперёд так тихо, как только мог. С каждым шагом его охватывало оцепенение, которое, казалось, овладевало его сознанием, и только мыслью о Гермионе и Роне, ожидавших помощи, он превозмогал отчаяние.

Пробираться между возвышающимися чёрными фигурами было ужасающим: безглазые лица, скрытые капюшоном, поворачивались, когда он проходил, и он был уверен, что они его чувствуют… чувствуют, возможно, присутствие человека, у которого всё ещё есть какая-то надежда, какая-то устойчивость…

Внезапно и отвратительно среди ледяной тишины одна из дверей подземелья по левой стороне коридора резко распахнулась, и скрип её раздался эхом.

— Нет, нет, я полукровка, я полукровка, говорю же вам! Мой отец был волшебником, он был, найдите его, Арки Алдертон, известный дизайнер мётел, найдите его, говорю вам… уберите свои руки от меня, уберите свои руки от…

— Это твоё последнее предупреждение, — сказал приглушённый голос Амбридж, магически усиленный настолько, что звучал громче безысходного крика человека. — Если станешь сопротивляться, будешь подвергнут Поцелую дементора.

Крик человека стих, но сухое рыдание эхом разносилось по коридору.

— Уведите его, — скомандовала Амбридж.

Два дементора возникли в дверях зала суда. Их загнивающие, покрытые струпьями руки схватили волшебника, который, казалось, сейчас потеряет сознание. Они заскользили с ним прочь по коридору, и тянущаяся за ними тьма скрыла его от взглядов.

— Следующая — Мэри Каттермол, — назвала Амбридж.

Встала невысокая девушка, дрожащая с головы до ног. На ней была длинная обыкновенная роба, тёмные волосы собраны в пучок. Её лицо было совершенно бескровно. Когда она вышла к дементорам, Гарри увидел её содрогание.

Он двинулся инстинктивно, без какого-либо чёткого плана, просто потому, что не мог вынести картину того, как она идёт в подземелье: когда дверь закрывалась, он проскользнул за ней в зал суда.

Это была не та комната, в которой его однажды допрашивали о неправомерном использовании магии. Нынешняя комната была намного меньше, однако потолок был очень высоко, и это производило страшное впечатление, что находишься на дне глубокого колодца.

Здесь было ещё больше дементоров, создающих свою ледяную ауру повсюду; они стояли как безликие часовые по углам, в наибольшем удалении от высоко поднятой площадки. Здесь, позади балюстрады, стояла Амбридж, Яксли был с одной стороны от неё, с другой — Гермиона, такая же бледная, как и миссис Каттермол. У основания платформы ярко серебристый длинношерстый кот шнырял вверх и вниз, вниз и вверх, и Гарри понимал, что этот кот здесь защищает прокуроров от отчаяния, исходящего от дементоров: его должны чувствовать обвиняемые, а не прокуроры.

— Садитесь, — сказала Амбридж своим лёгким бархатным голосом.

Миссис Каттермол, спотыкаясь, подошла к одному-единственному сиденью посередине комнаты, стоящему ниже уровня возвышающейся площадки. В тот момент, когда она садилась, цепи на подлокотниках сиденья защёлкнулись и сковали её.

— Вы — Мэри Элизабет Каттермол? — спросила Амбридж.

Миссис Каттермол сделала неуверенный кивок.

— Вы замужем за Реджинальдом Каттермолом из Департамента Магического Обеспечения?

Миссис Каттермол вдруг заплакала:

— Я не знаю, где он, но он должен был встретить меня здесь!

Амбридж проигнорировала это заявление.

— Вы мать Мэйзи, Элли и Альфреда Каттермолов?

Миссис Каттермол всхлипнула громче, чем раньше:

— Они напуганы, они думают, что, возможно, я уже не вернусь домой…

— Пощади нас, — вступил Яксли, — отродья полукровок не вызовут у нас жалость…