Гарри Поттер и Реликвии Смерти

Он покачал головой. Женщина поманила их снова, более активно. Гарри мог бы придумать много причин, чтобы не повиноваться, но всё же его подозрения насчет её личности росли с каждым мигом всё больше и больше, пока они стояли друг напротив друга на пустынной улице. Возможно ли, чтобы она ждала их все эти долгие месяцы? Дамблдор ли сказал ей ждать и что Гарри, в конце концов, придёт? Не была ли она тем, кто двигался среди теней ограды кладбища, а потом шёл за ними до этого места? Даже её способность чувствовать их предполагала некую силу Дамблдора, с которой он никогда не сталкивался прежде. Гермиона резко выдохнула и подскочила, когда Гарри наконец-то заговорил.

— Вы Батильда?

Неясная фигура кивнула и поманила их снова. Гарри и Гермиона переглянулись под плащом-невидимкой: Гарри вопросительно посмотрел на подругу, Гермиона нервно махнула головой в ответ. Они шагнули к женщине, и она тотчас же повернулась и захромала назад, туда, откуда пришла. Миновав несколько домов, она свернула в ворота. Они последовали за ней по дорожке через сад, заросший почти так же, как и ограда, которую они прошли. На мгновение она завозилась с ключом около передней двери, затем открыла её и отступила назад, пропуская их. От неё плохо пахло, или, возможно, это так пахло от её дома. Гарри украдкой сморщил нос, когда они проходили мимо, и снял плащ. Теперь, когда он был около неё, он понял, насколько она была маленькой: согнутая возрастом, она доставала ему лишь по грудь. Она закрыла за ними дверь: её суставы были синими и пятнистыми, как слезшая краска. Затем она повернулась и вгляделась в лицо Гарри. Утонувшие в складках полупрозрачной кожи глаза были закрыты катарактой, и её полное лицо было пятнистым от выступающих вен и старческих пятен. Он спросил себя: как могла она узнать его сейчас, когда перед ней был только лысеющий маггл, облик которого он принял. Запах старости, пыли, грязной одежды и несвежих продуктов усилился, когда она сняла чёрный, изъеденный молью платок, обнажая голову со скудными белыми волосами, через которые ясно была видна кожа.

— Батильда? — повторил Гарри.

Она снова кивнула. Гарри вспомнил о медальоне у себя на шее: что-то внутри него заметалось, он чувствовал пульсирование через холодное золото. Кто знает, может ли медальон чувствовать, что вещь, способная его уничтожить, рядом?

Батильда проковыляла мимо них, толкнув Гермиону, как будто не заметила её, и исчезла, как показалось, в гостиной.

— Гарри, не нравится мне всё это, — выдохнула Гермиона.

— Посмотри на её рост. Я думаю, что мы одолеем её, если захотим, — ободрил её Гарри. — Слушай, я должен был сказать тебе, я знаю, что она не совсем нормальна. Мюриэль называла её «сумасшедшая»…

— Подойди! — позвала Батильда из соседней комнаты.

Гермиона подскочила и сжала руку Гарри.

— Хорошо, — ответил Гарри успокоительно и первым прошёл в гостиную.

Батильда ходила по комнате, зажигая свечи, но было всё равно очень темно, не говоря уже про многочисленную грязь. Толстый слой пыли хрустел под ногами, и нос Гарри уловил, помимо запаха сырости и плесени, ещё что-то, напоминающее разлагающееся мясо. Он снова спросил себя, когда в последний раз кто-либо был в доме Батильды и проверял, как она тут живёт. Казалось, что она забыла о том, что может пользоваться магией, ибо зажигала свечи неуклюжими руками, её манжеты могли в любой момент загореться.

— Разрешите я, — предложил Гарри и забрал у неё спички.

Она стояла, наблюдая за ним, пока он зажигал огарки свечей, опасно расставленных по книжным полкам и на краю столов, загромождённых поломанными и заплесневевшими кубками. Последним местом, где Гарри зажёг свечу, был резной комод, на котором стояло большое количество фотографий. Когда пламя затанцевало, отражение дрогнуло на их пыльном стекле и серебре. Он увидел слабые движения на изображениях.

Пока Батильда возилась с дровами для огня, он пробормотал «Tergeo» — пыль исчезла с фотографий, и он сразу заметил, что с полдюжины наиболее декоративных рамок отсутствует. Гарри невольно задумался: Батильда или кто-то другой снял их. Фотография, стоявшая позади почти всего собрания, привлекла его взгляд, и он достал её. Это был золотоволосый вор с весёлым лицом: молодой человек, сидевший на подоконнике Грегоровича, лениво улыбался Гарри из серебряной рамки. И Гарри тут же вспомнил, где он видел этого мальчика прежде: в «Жизни и лжи Альбуса Дамблдора», рука об руку с юным Дамблдором, а это, должно быть, все фотографии, которые отсутствовали в книге Риты.

— Миссис… Мисс… Бэгшот? — произнёс он слегка дрожащим голосом. — Кто это?

Батильда стояла посреди комнаты, наблюдая, как Гермиона разводит огонь.

— Мисс Бэгшот? — Гарри повторил и подошёл с фотографией в руках в тот момент, когда огонь в камине уже начал разгораться. Батильда повернулась на его голос, и крестраж на его груди забился сильнее.

— Кто этот человек? — спросил её Гарри, протягивая изображение.

Она торжественно вгляделась в изображение, потом снова посмотрела на Гарри.