Гарри Поттер и Огненная Чаша

palm trees and white sand, and he hoped that, wherever Sirius was (Sirius never said, in case the letters were intercepted), he was enjoying himself. Somehow, Harry found it hard to imaging dementors surviving for long in bright sunlight, perhaps that was why Sirius had gone South. Sirius's letters, which were now hidden beneath the highly useful loose floorboards under Harry's bed, sounded cheerful, and in both of them he had reminded Harry to call on him if ever Harry needed to. Well, he needed to right now, all right....	поилки перед обратной дорогой. А вот Гарри эти птицы нравились; они ассоциировались у него с пальмами и белым песком и позволяли надеяться, что, где бы ни находился Сириус (он умалчивал об этом в письмах, на случай, если те попадут в чужие руки), он наслаждается жизнью. Гарри как-то не мог себе представить, чтобы дементоры смогли долго просуществовать под ярким солнцем; может, поэтому Сириус и отправился на юг? Его письма, надёжно спрятанные под чрезвычайно удобной неприбитой половицей у Гарри под кроватью, были веселы, и в обоих он призывал мальчика обращаться к нему в случае необходимости. Что ж, вот она, необходимость...
Harry's lamp seemed to grow dimmer as the cold gray light that precedes sunrise slowly crept into the room. Finally, when the sun had risen, when his bedroom walls had turned gold, and when sounds of movement could be heard from Uncle Vernon and Aunt Petunia's room, Harry cleared his desk of crumpled pieces of parchment and reread his finished letter.	Свет настольной лампы потускнел -наступил холодно-серый предрассветный час. Наконец, когда, позолотив стены комнаты, взошло солнце, и из спальни дяди Вернона и тёти Петунии послышались первые шорохи, Гарри сбросил со стола скомканные листы пергамента и перечитал только что законченное письмо.
Dear Sirius,	Дорогой Сириус!
Thanks for your last letter. That bird was enormous; it could hardly get through my window.	Спасибо за письмо, эта птица была такая громадная, что с трудом пролезла в окно.
Things are the same as usual here. Dudley's diet isn't going too well. My aunt found him smuggling doughnuts into his room yesterday. They told him they'd have to cut his pocket money if he keeps doing it, so he got really angry and chucked his PlayStation out of the window. That's a sort of computer thing you can play games on. Bit stupid really, now he hasn't even got Mega-Mutilation Part Three to take his mind off things.	У нас тут всё как обычно. С диетой у Дудли не очень продвигается. Тётя обнаружила, что он тайком протаскивает в свою комнату пончики. Ему пригрозили, что урежут карманные деньги, если так будет продолжаться, он разозлился и выкинул в окно игровую приставку. Это что-то вроде компьютера, на котором можно играть в игрушки. Всё равно это очень глупо с его стороны, теперь он даже не сможет играть в свой любимый “Мегамордобой-3”, и ему не на что будет отвлечься.
I'm okay, mainly because the Dursleys are terrified you might turn up and turn them all into bats if I ask you to.	У меня всё хорошо, в основном потому, что Дурслеи боятся, как бы ты не объявился и не превратил их по моей просьбе в летучих мышей.
A weird thing happened this morning, though. My scar hurt again. Last time that happened it was because Voldemort was at Hogwarts. But I don't reckon he can be anywhere near me now, can he? Do you know if curse scars sometimes hurt years afterward?	Вот только этой ночью случилась странная вещь. У меня опять разболелся шрам. Последний раз это было, когда Вольдеморт был в “Хогварце”. Но я не думаю, что он сейчас может быть где-то рядом. А ты как думаешь? Ты не слышал, может быть, шрамы от проклятий могут болеть много лет спустя?
I'll send this with Hedwig when she gets back; she's off hunting at the moment. Say hello to Buckbeak for me.	Я пошлю это письмо с Хедвигой, когда она вернётся, она сейчас улетела поохотиться. Передавай от меня привет Конькуру.
Harry	Гарри
Yes, thought Harry, that looked all right. There was no point putting in the dream; he didn't want it to look as though he was too worried. He folded up the parchment and laid it aside on his desk, ready for when Hedwig returned. Then he got to his feet,	Что ж, подумал Гарри, вышло вроде бы нормально. Не стоит описывать сон, а то получится, как будто он испугался. Он скатал пергамент и положил его сбоку на столе, чтобы сразу отдать Хедвиге, как только она прилетит.