Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)

Здесь тоже было полно дементоров, из-за чего в комнате царила атмосфера страха. Дементоры безмолвными часовыми стояли по углам зала, в удалении от высокой трибуны. На трибуне, огороженной перильцами, расположилась Амбридж. По одну сторону от неё сидел Яксли, по другую — Гермиона, выглядевшая не лучше миссис Кэттермол. У подножия платформы разгуливал кот с длинной шерстью, светившейся серебром. Гарри сообразил, что присутствие кота защищает обвинителей от давящей ауры дементоров. Зато обвиняемые были полностью беззащитны перед кошмарными тварями.

— Присаживайтесь, — произнесла Амбридж обманчиво-мягким, приторным голоском.

Миссис Кэттэрмол, спотыкаясь, подошла к единственному креслу, стоявшему посреди зала напротив платформы обвинителей. Едва она опустилась на сиденье, из подлокотников с лязгом вылетели цепи, накрепко приковав женщину к месту.

— Это вы — миссис Мэри Элизабет Кэттермол? — спросила Амбридж.

Миссис Кэттермол, дрожа, кивнула.

— Замужем за Реджинальдом Кэттермолом из Отдела Магического Хозяйствования?

Миссис Кэттермол расплакалась.

— Я не знаю, где он, мы должны были встретиться с ним здесь!

Амбридж не обратила никакого внимания на эту вспышку отчаяния.

— Мать Мэйси, Элли и Альфреда Кэттермолов?

Миссис Кэттермол зарыдала ещё горше.

— Они так перепугались! Бедняжки думают, что я уже не вернусь к ним…

— Избавьте нас от подробностей, — рявкнул Яксли. — Страхи каких-то там грязнокровых выродков нас не касаются.

Рыдания миссис Кэттермол заглушили звук шагов Гарри, который осторожно подкрался к лесенке, ведущей на помост. Проходя мимо кота-патронуса, он почувствовал, что вокруг потеплело, а все его страхи куда-то испарились. Патронус, без сомнения, принадлежал Амбридж, а сиял он так ярко потому, что здесь она была полностью счастлива, здесь она была в своей стихии, навязывая ни в чём не повинным людям извращённые законы, которые сама же и помогала писать. Медленно и очень осторожно он на цыпочках прокрался вдоль трибуны за спинами Амбридж, Яксли и Гермионы и уселся в кресло рядом со своей подругой. Он боялся, как бы Гермиона не подпрыгнула от неожиданности, услышав его голос. Подумал было о том, чтобы наложить Муфаццио на Амбридж и Яксли, но решил, что даже одно-единственное слово, сказанное над ухом, перепугает Гермиону. В это время Амбридж повысила голос, обращаясь к миссис Кэттермол, и Гарри решил, что это его шанс.

— Я прямо у тебя за спиной, — прошептал он Гермионе на ухо.

Как и ожидалось, она от неожиданности подпрыгнула на месте, да так, что чуть не перевернула чернильницу, стоявшую перед ней, так как именно она должна была вести протокол слушания. К счастью, и Амбридж и Яксли были так поглощены допросом, что не замечали ничего вокруг.

— Сегодня, когда вы прибыли в Министерство, у вас изъяли волшебную палочку, миссис Кэттермол, — вещала Амбридж. — Восемь дюймов три четверти, вишня, сердцевина — волос единорога. Узнаёте ли вы это описание?

Мисси Кэттермол кивнула, утирая слёзы рукавом мантии.

— Не могли бы вы сообщить нам теперь, у какого волшебника или волшебницы вы позаимствовали эту палочку?

— П-позаиствовала? — глотая слёзы, переспросила миссис Кэттермол. — Ни у кого я её не заимствовала, я купила её, когда мне было одиннадцать лет. Она… она… она сама выбрала меня.

Тут она совсем зашлась рыданиями.

Амбридж издала тоненький мерзкий смешок, и у Гарри руки зачесались что-нибудь с нею сделать. Она наклонилась к перилам, чтобы лучше видеть свою жертву. От этого движения на её шее закачалось что-то золотое, висевшее на цепочке — медальон!

Гермиона сдавленно вскрикнула, увидев его, но Амбридж и Яксли упивались страданиями своей жертвы и ничего не услышали.

— Нет, — сказала Амбридж, обращаясь к миссис Кэттермол, — это попросту невозможно, ведь палочки выбирают только волшебниц и волшебников. Вы — не волшебница. У меня здесь есть заполненная вами анкета, которую вам присылали из Министерства — Мафальда, передай мне этот документ, будь добра.

Амбридж вытянула вперёд пухлую ручку ладошкой вверх. В этот момент она была так похожа на жабу, что Гарри был удивлён, не увидев перепонок между её толстых пальцев. Руки Гермионы дрожали от распиравшего её возмущения. Она покопалась в высокой стопке документов, лежавшей на кресле рядом с ней и не без труда отыскала список пергамента, подписанный именем миссис Кэттермол.

— Какая… какая прелесть, Долорес, — сказала она, указывая на золотой кулон, поблёскивавший среди рюшек и кружев блузки Амбридж.

— Что? — рявкнула Амбридж, скосив глаза вниз. — Ах, это! Да, это старая семейная реликвия, — сказала она, поглаживая пальцами медальон. — «С» означает Селвин… я состою в родстве с Селвинами… Хотя, мало найдётся таких чистокровных семейств волшебников, с которыми я не состояла бы в родстве… Какая жалость — повысила она голос, пролистывая анкету миссис Кэттермол, — что я не могу сказать того же о вас. ‘Профессия родителей: владельцы овощного магазина ’!