Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)

«Er wohnt hier nicht mehr!» («он здесь больше не живёт», нем.) закричала она, мотая головой. «Он не жить здесь! Он не жить здесь! Я не знать его!»

Оставив попытки закрыть дверь, она начала пятиться в тёмную прихожую, Гарри пошёл следом, скользя к неё, и палочка взметнулась в его длинной руке.

«Где он?»

«Das weiff ich nicht! («я не знаю», нем.) Он уйти! Я не знать, не знать!»

Он поднял палочку. Она закричала. Твое маленьких детей прибежали в прихожую. Она пыталась закрыть их руками. Раздалась вспышка зелёного света…

«Гарри! ГАРРИ!»

Он открыл глаза: он лежал на полу. Гермиона колотила в дверь.

«Гарри, открой!»

Он понял, что кричал без сознания. Он поднялся и отпер дверь, Гермиона ввалилась в комнату, восстановила равновесие и подозрительно посмотрела вокруг. Рон был прямо за ней, нервно указывая палочкой на разные углы холодной ванной.

«Что ты делал?» твёрдо спросила Гермиона.

«А как ты думаешь, что я делал?» спросил Гарри пытаясь бравировать.

«Ты кричал во всё горло!» сказал Рон.

«Ах да… я, должно быть, задремал…»

«Гарри, пожалуйста, не делай из нас дураков,» глубоко вздохнув сказала Гермиона. «Мы знаем, что внизу у тебя заболел шрам, а сейчас ты белый как мел».

Гарри присел на край ванной.

«Хорошо. Я только что видел, как Волдеморт убил женщину. Наверное, и всю её семью тоже. И совершенно без необходимости. Они, как и Седрик, просто оказались не в том месте …»

«Гарри, ты не должен позволять, чтобы это происходило!» закричала Гермиона, её голос эхом расходился по всей комнате. «Дамблдор хотел, чтобы ты использовал Окклюменцию! ОН считал, что эта связь опасна — Волдеморт может её использовать, Гарри! Что хорошего в том, чтобы наблюдать, как он убивает и мучает других, как это может помочь?»

«Так я могу знать, что он делает,» сказал Гарри.

«Так значит, ты не собираешься даже попытаться заткнуть его?»

«Гермиона, я не могу. Ты же знаешь, что я не способен к Окклюменции, у меня никогда не получалось».

«Ты никогда не пытался, как следует!» горячо сказала она. «Я не понимаю, Гарри — тебе что, нравится эта особая связь или отношение или … да что угодно…»

Она вздрогнула под взглядом, которым он наградил её, поднявшись.

«Нравится?» тихо произнёс он. «А тебе бы это понравилось?»

«Я… нет… прости меня, Гарри. Я не имела в виду…»

«Я ненавижу это, я ненавижу тот факт, что он может проникнуть в мою голову, что я вынужден наблюдать за ним, когда он особенно опасен. Но я буду это использовать».

«Дамблдор…»

«Забудь о Дамблдоре. Это мой выбор, а не чей-либо ещё. Я хочу знать, почему он ищет Грегоровича».

«Кого?»

«Это иностранный изготовитель палочек,» сказал Гарри. «Он сделал палочку Крама и тот находит его просто блестящим».

«Но ты говорил,» сказал Рон, «что Волдеморт где-то держит Олливандера. Если у него уже есть изготовитель палочек, зачем ему ещё один?»

«Может быть, он согласен с Крамом, может быть, он думает, что Грегорович лучше… или он думает, что Грегорович сможет объяснить, что моя палочка сделала, когда он гнался за мной, потому что Олливандер не смог».

Гарри уставился в потрескавшееся пыльное зеркало и увидел, как Рон и Гермиона обменялись скептическими взглядами за его спиной.

«Гарри, ты продолжаешь говорить о том, что сделала твоя палочка,» сказала Гермиона, «но это ты сделал! Почему ты не решаешься взять ответственность за свою собственную силу?»

«Потому что я знаю, что это был не я! И Волдеморт знает, Гермиона! Мы оба знаем, что на самом деле произошло!»

Они смотрели друг на друга, Гарри знал, что он не убедил Гермиону и что она подбирает контраргументы против обеих его теорий: насчёт его палочки и насчёт того, что он позволял себе проникать в сознание Волдеморта. К его облегчению, вмешался Рон.

«Брось это,» посоветовал он ей. «Это ему решать. И если мы собираемся в Министерство завтра, может быть нам стоит ещё раз пройтись по плану?»

Очевидно, с неохотой, Гермиона оставила спор, но Гарри был абсолютно уверен, что она начнёт убеждать его снова при первом же удобном случае. Между тем, они вернулись на кухню, где Кричер подал им и рагу, и пирог с патокой.

В эту ночь они не ложились до поздна, снова и снова повторяя план до тех пор, пока не выучили его назубок. Гарри, который теперь спал в комнате Сириуса, лёг в кровать, направив свет от палочки на старую фотографию его отца, Сириуса, Люпина и Петтигрю, и повторял план про себя ещё минут десять. Тем не менее, погасив палочку, он думал не о Многосущном зелье, Рвотных пастилках или мантиях цвета морской волны у Магического Обслуживания; он думал о Грегоровиче, изготовителе палочек, и о том, как долго он сможет скрываться, когда Волдеморт так решительно его ищет.

Рассвет сменил полночь с неприличной быстротой.

«Выглядишь ужасно,» поприветствовал его Рон, войдя в комнату, чтобы разбудить Гарри.

«Это ненадолго,» сказал Гарри, зевая.

Они нашли Гермиону внизу на кухне. Она уже поглощала кофе и горячие рулеты, поданные Кричером, с тем самым слегка маниакальным выражением, которое у Гарри ассоциировалось с проверкой результатов экзамена.