Гарри Поттер и Дары Смерти

Солнце постепенно опускалось к горизонту, небо потемнело до оттенка индиго, а дракон все летел. Внизу проплывали большие и маленькие города. Дракон, как большая туча, отбрасывал на землю гигантскую тень. Гарри так цеплялся за его чешую, что все тело от напряжения нещадно болело.

– Мне кажется, – после продолжительного молчания крикнул Рон, – или мы и правда пошли на снижение?

Гарри опустил глаза и увидел большие зеленые горы и озера, медно-красные в свете заката. Ландшафт просматривался все отчетливей; наверное, дракон по вспышкам солнца на воде догадался, что внизу есть чем утолить жажду.

Дракон спускался, описывая в воздухе огромные круги, – примеривался к небольшому озерцу.

– Еще немного пониже – и прыгаем! – прокричал Гарри. – Прямо в воду, пока он нас не заметил!

Все согласились – у Гермионы, правда, голос дрогнул, – и, стоило желтому брюху дракона зарябить в воде, Гарри заорал:

– ДАВАЙТЕ!

Он сполз по драконьему боку и соскользнул в озеро ногами вниз. Как выяснилось, они были выше, чем он предполагал; сильно ударившись о воду, он камнем погрузился в холодную, зеленую, полную водорослей и тины толщу. Затем, изо всех сил работая руками, вынырнул и принялся жадно хватать ртом воздух. Там, где упали Рон и Гермиона, по воде расходились круги. Дракон, похоже, ничего не заметил; он уже улетел футов на пятьдесят. Скользя над озером, он опускал исполосованную шрамами морду в воду и пил. Рон и Гермиона, отплевываясь и кашляя, вынырнули из глубины, а дракон, сделав еще несколько взмахов огромными крыльями, наконец сел на дальнем берегу.

Гарри, Рон и Гермиона поплыли в другую сторону. Озеро оказалось не слишком глубоким, и вскоре плавание превратилось в мучительную борьбу с зарослями камыша и донным илом. Наконец, мокрые и совершенно выдохшиеся, они выкарабкались на скользкую траву. Гермиона, дрожа и кашляя, рухнула на землю. Гарри с наслаждением лег бы сейчас и уснул, однако с трудом встал и привычно принялся устанавливать магическую защиту.

Закончив, он подошел к друзьям и впервые после побега из хранилища хорошенько к ним пригляделся. По их лицам и рукам расползались красные ожоги; одежда была опалена. Морщась от боли, они смазывали многочисленные раны экстрактом бадьяна. Гермиона передала пузырек Гарри, достала три бутылки тыквенного сока, которые захватила из «Ракушки», и чистые сухие мантии для всех троих. Переодевшись, они с жадностью стали пить.

– Итак, – сказал Рон, наблюдая, как восстанавливается кожа на руках. – С одной стороны, мы добыли окаянт. А с другой…

– …лишились меча, – скрипя зубами выдавил Гарри, сквозь дыру на джинсах поливая бадьяном кошмарный ожог.

– Да, меча мы лишились, – повторил Рон. – Эта мелкая двуличная гадина…

Гарри достал окаянт из кармана сброшенной мокрой куртки и положил его на траву. Мерцая на солнце, тот притягивал взгляды.

– Хоть на шее таскать не придется. – Рон допил и вытер рот рукой. – Кулончик из него так себе.

Гермиона смотрела на дальний берег озера, на дракона, пьющего воду.

– Как думаете, что с ним будет? – спросила она. – Он не пропадет?

– Здравствуйте: новый Огрид, – произнес Рон. – Гермиона, это дракон, он как-нибудь справится. Нам и без него забот хватает.

– В смысле?

– Даже не знаю, как объяснить, чтобы до тебя дошло, – сказал Рон. – Но боюсь, наш визит в «Гринготтс» вряд ли остался без внимания.

Все трое громко засмеялись и долго не могли остановиться. Ребра Гарри болели, и от голода кружилась голова, но он, лежа в траве и глядя на рдеющее закатное небо, хохотал, пока не запершило в горле.

– И все же: что делать? – спросила Гермиона, поикав и посерьезнев. – Он наверняка узнает. Догадается, что нам известно про окаянты!

– А вдруг ему побоятся сообщить? – с надеждой проговорил Рон. – Постараются все замять…

Небо, запах озера, голос Рона – все померкло, исчезло. Боль, словно от удара меча, расколола голову Гарри. Он очутился в сумеречной комнате. Его окружали колдуны, а перед ним, сгорбившись, стояла на коленях чья-то дрожащая фигурка.

– Что ты сказал? – В его пронзительном холодном голосе клокотали ярость и страх. Случилось то, чего он боялся. Но… нет, этого не может быть, он не понимает, как…

Гоблин дрожал, не смея поднять голову и взглянуть в красные глаза Вольдеморта.

– Повтори! – гневно приказал тот. – Повтори!

– М-милорд, – заикаясь, пробормотал гоблин, выпучив от ужаса глаза. – М-м-милорд… мы п-пытались их остановить… са… самозванцы, милорд… в-ворвались… в сейф Лестранжей…

– Самозванцы? Какие еще самозванцы? Мне казалось, в «Гринготтсе» умеют разоблачать самозванцев? Кто это был?

– Это был… это… мальчишка П-Поттер и д-два сообщника…

– Они что-то взяли? – Голос стал громче, жуткая паника охватила Вольдеморта. – Говори! Что они вынесли?!

– М… маленький з-золотой к-кубок, милорд…

Он заорал не своим голосом. Гнев и отчаяние звучали в его вопле. Вольдеморт взбесился, обезумел от ярости, это неправда, невозможно, немыслимо, об этом не могли узнать, как мальчишка проник в его тайну?!