Гарри Поттер и Дары Смерти

— Легко проверить, — заметил Скэбиор. — Но, слушьте, мелкие они — школьники ведь наверняка! Почему не в Хогвартсе?

— Бы закодчиди… — сказал Рон.

— Закончили, стало быть, рыженький? — сказал Скэбиор. — И пошли в поход? И смеху ради решили назвать имя Темного Лорда?

— Де сбеху ‘ади… Сдучайдо.

— Случайно? — вокруг захихикали громче.

— А ты знаешь, кому нравилось называть имя Темного Лорда, Уизли? — зарычал Грейбэк. — Членам Ордена Феникса. Тебе это что-нибудь говорит?

— Дет.

— Они бросаются этим именем направо и налево… никакого почтения! Вот на имя и наложили заклятие. Некоторых орденцев уже так сцапали. Посмотрим… Свяжите этих с той парочкой!

Гарри резко дернули за волосы, потащили, заставили сесть, и стали связывать — спина к спине — с кем-то еще. Он по-прежнему едва мог видеть сквозь заплывшие веки. Когда наконец их связали и оставили одних, Гарри спросил шепотом:

— Палочка у кого-нибудь осталась?

— Нет, — с обеих сторон раздались голоса Рона и Гермионы.

— Это все я виноват… Я произнес имя. Простите.

— Гарри?..

Голос, донесшийся сзади, принадлежавший кому-то, кто был привязан слева от Гермионы, был хорошо знаком Гарри.

— Дин?..

— Это правда ты?! Если они поймут, кого поймали… Это только Охотники, они ищут беглых, чтобы продать…

— Урожайная выдалась ночка… — Грейбэк приблизился к ним, стуча подкованными сапогами. В палатке продолжали орудовать его товарищи. — Грязнокровка, беглый гоблин и эта троица бродяг. Ты посмотрел их в списке, Скэбиор?

— Посмотрел. Нет там никакого Вернона Дадли, Грейбэк!

— Любопытно, очень любопытно…

Грейбэк склонился над Гарри, и он разглядел, насколько смог через крохотные щели меж опухших век, спутанные седые космы, упавшие на лицо, острые темные зубы, болячки в уголках рта. Запах от Грейбэка шел тот же, что и тогда на башне, в ночь гибели Дамблдора: грязь, пот, кровь.

— То есть ты не в розыске, Вернон? Или у тебя в этом списке другое имя? На каком факультете ты был в Хогвартсе?

— Слизерин, — машинально ответил Гарри.

— Смех один — как они все думают, что мы хотим это услышать! — заржал Скэбиор откуда-то из темноты. — И хоть бы кто-нибудь из них смог сказать, где гостиная Слизерина!

— В подземельях, — четко ответил Гарри. — Вход через стену. Там куча черепов и всякого такого, и она прямо под озером, так что свет там зеленый.

Несколько секунд все молчали.

— Ну что ж, похоже, и впрямь поймали слизеринца! — сказал Скэбиор. — Очень хорошо, Вернон, в Слизерине мало грязнокровок. Кто твой отец?

— Работает в министерстве, — солгал Гарри. Он понимал, что вся его легенда рухнет при самом поверхностном расследовании, но, с другой стороны, терять ему было нечего: его игра в любом случае будет кончена, как только лицо придет в нормальное состояние. — В департаменте магических происшествий и катастроф.

— А знаешь, Грейбэк, — сказал Скэбиор, — там, кажись, есть какой-то Дадли…

Гарри едва мог вдохнуть: неужели удача, чистая удача поможет им выкрутиться?!

— Ну-ну… — сказал Грейбэк, и Гарри уловил в его грубом голосе легчайший намек на опаску: Грейбэк явно задумался, а не угораздило ли его и в самом деле схватить и связать сына министерского служащего. Сердце Гарри отчаянно колотилось, ему казалось, что ребра ходят ходуном, и он не удивился бы, если б оказалось, что Грейбэк это видит. — Если не врешь, уродец, небольшой прогулки в министерство тебе бояться нечего. Думаю, папаша твой нам денег отвалит за то, что мы тебя домой вернем!

— Но, — начал Гарри. Во рту пересохло, — если вы нас просто отпустите…

— Эй! — донеслось из палатки. — Грейбэк, глянь-ка сюда!

Темная фигура поспешно приблизилась к ним, и Гарри увидел, как в свете палочек поблескивает серебро. Они нашли меч Гриффиндора.

— О-о-о-чень славно… — одобрительно протянул Грейбэк, взяв меч. — Ну просто очень славно! Похоже на гоблинскую работу. И где берут такие штучки?

— Это моего отца, — соврал Гарри, вопреки здравому смыслу надеясь, что в такой темноте Грейбэк не сможет разглядеть гравировку под рукояткой. — Мы им хворост рубили…

— Погодь, Грейбэк! Смотри — в «Пророке»!

При этих словах Скэбиора шрам на лбу Гарри — натянутый до предела на раздутом лице — пронзила боль. И гораздо отчетливее, чем происходящее вокруг, он вдруг увидел высокую, мрачную крепость, темную и неприступную. Он снова окунулся в мысли Волдеморта; он скользил по воздуху к башне, смакуя предвкушение встречи, наслаждаясь близостью цели.

Осталось немного… совсем немного… Отчаянным усилием воли Гарри вырвался из мыслей Волдеморта, заставил себя вернуться к себе настоящему — связанному с Гермионой, Роном, Дином и Грипхуком, к темноте, к голосам Грейбэка и Скэбиора.

— «Гермиона Грейнджер, — читал Скэбиор, — грязнокровка. По имеющейся у нас информации, в бегах вместе с Гарри Поттером…»

Повисла тишина. Шрам горел огнем, но Гарри изо всех сил заставил себя не соскользнуть в мысли Волдеморта. Заскрипели сапоги Грейбэка, наклоняющегося над Гермионой.

— Знаешь, лапочка — эта фотка до ужаса на тебя похожа…

— Это не я! Не я!

Перепуганный голос выдал ее с головой.

— … в бегах вместе с Гарри Поттером… — мягко повторил Грейбэк.