Гарпия. Одержимая местью (СИ)

Tel vice, tel supplice.

Каков грех, такова и расплата.

Меня беспокоило состояние Лилии. Она всерьёз утверждала, что к ней по ночам приходит злобный дух Софии и душит её мохнатыми медвежьими лапами. По её просьбе однажды я ночевала у неё. Сначала я не заметила ничего странного и даже уснула, но среди ночи начали происходить действительно странные вещи, и вот не верь после этого в приведений.  

Я приподнялась на постели и со страхом, приглушенным здравыми убеждениями, прислушивалась к тишине, наполненной непонятными звуками, холодящими кровь в жилах. Лилия ровно дышала, свернувшись калачиком и ангельски сложив руки перед невинным лицом с приоткрытыми губами. Её волосы темными из-за лунного освещения змейками расползлись по подушке — они вдруг зашипели, как будто рядом со мной спала Медуза Горгона. Я отшатнулась и замерла, не спуская глаз с волос — они поднимались, но не так, как если бы ими играл влетевший в комнату летний ветер, — их по пряди приподнимала невидимая рука и бросала, поднимала и бросала. Я склонилась над Лилией, приглаживая её волосы, не давая невидимке прикасаться  ним. Такое со мной происходило впервые. Я слышала, как бьется моё сердце, как с гулом по полу проноситься черная холодная тень, как трещат обои в соседних комнатах. Этот треск по звукам походил на растрескивание яичной скорлупы; а потом мне почудилось, будто сотни цыплят в наспех сколоченном сарае клюют по полу разбросанные зерна пшеницы. Я нарисовала себе в воображении именно эту картинку, когда все звуки смешались и за моей спиной раздался протяжный выдох — невидимка пытался сдуть меня как карточный домик, а я сидела над спящей младенческим сном Лилией, боясь развернуться и посмотреть в глаза пугающей меня нечистой силе.

Были ли у неё глаза вообще, я не знала, но то, что оно смотрело, не вызывало никаких сомнений. Это что-то носилось по дому, бесшумно передвигаясь, но задевая мебель, приподнимая шторы. Вздрагивали и звенели чашки с бокалами, шуршали страницы сборников стихов Лилии, оставленные на столике в гостиной. Я боялась разбудить Лилию и ужасалась, что нечистая сила — это не выдумки обезумевших старух. Похоже, что дух Софии и впрямь приходил к Лилии мстить из-за Джеймса. Назовем этого призрака Софией, как и его телесную оболочку при жизни. София то буйствовала, то печально прерывисто всхлипывала, листая стихи Лилии, исполненные в порывах особого любовного вдохновения. Я не заметила, как страх сменился жалостью, и осторожно вышла из спальни. Что я хотела в тот момент, не знаю — утишить грешную душу, но как бы мне это удалось? Рядом со мной София встала во весь рост, опустив страницу тетрадки. Я ощутила холод дыхания на своих щеках, но, не чувствуя страха, смотрела в пустоту перед собой. София была прозрачной, но она присутствовала в комнате, однозначно. Она жалобно хныкала, по кругу обходя меня. Лёд её рук соприкасался с моими заледеневшими пальцами. Она замолкала, потом пыталась что-то сказать, но ни единого человеческого звука я так и не распознала. Вопли, заглушенные плачем, — это всё, что я слышала от духа Софии. Не думайте, что я была пьяная. Нет!

— Софи, ты должна уйти, — попросила я её тихо и мягко, — среди живых духам не место.

Она на минуту исчезла, и весь дом погрузился в нерушимое спокойствие. Я так и стояла в гостиной около стола с разбросанными тетрадками. Лилия по-прежнему спала крепким сном. Но вдруг с новой силой затрещали обои, словно они были скорлупой, по которой София бегала в легкой бесшумной обуви. То в одном углу, то в другом. Волны треска раскатывались поочередно по всем стенам. Шторы взлетали и опускались, посуда звенела, люстра качалась как уличный фонарь в ветреную погоду.

— Софи, оставь Лилию в покое, не пугай её своими проделками — они с Джеймсом любят друг друга. Не мсти ей, — осторожно выпрашивала я здоровья для психики и без того впечатлительной поэтической натуры Лилии.

София зашипела, спустившись ко мне с потолка невидимым морозным облаком.

— Будь добрым духом! — продолжала я. — Не причиняй людям зла.

Холод пронесся сквозь меня, и Лилия за долю секунды встрепенулась, треплемая за плечи невидимыми руками духа. Она не сразу распахнула глаза, и её голова была вяло откинута назад, плечи не касались постели — София держала её навесу и трясла, заставляя проснуться. Я кинулась к постели и сама схватила Лилию за плечи:

— Лилия! — повторила я несколько раз. — Идём спать ко мне!

Лилия отрешенно уставилась на меня, не понимая, в чём дело:

— Ты боишься? — спросила она, улыбнувшись, и удобно улеглась, кутаясь в тонкий плед.

Спиной я чувствовала пробегающий холодок, но старалась подавить волнение и отвечала Лилии спокойным медленным тоном:

— Нет, нет… Ничего я не боюсь, но думаю, что нам лучше будет провести эту ночь у меня, а завтра мы что-нибудь придумаем.

— Ты видела её, так? — Лилия тут же спохватилась. — Она сначала медленно, словно крадучись, ходила по дому, потом носилась как ненормальная по стенам, да?