Garaf

   Фередир вздохнул. Вот он всегда так. Прошло уже три года с того момента, когда крепящийся (очень хотелось плакать!) мальчишка, родившийся там, где в море впадает Сероструй, уехал из родного села за молодым, только-только посвящённым рыцарем Эйнором - служить одиннадцатому князю Кардолана Нараку. Уехал, не оглянувшись, чтобы никто потом не сказал, что он девчонка, которая плачет, покидая родной дом. Плакал он потом, ночью, вцепившись зубами в плащ. Плакал, пока чья-то ладонь не коснулась волос...

   - Не плачь, когда поют свирели,

   В дворце с закрытыми дверями,

   За облаками, за горами,

   Куда ведет тропа пустая.

   Не плачь, когда поют свирели,

   В осколках сердца отражаясь,

   Пусть плачут тучи над домами,

   Дождем холодным проливаясь.

   Заштопай сломанной иголкой

   Прорехи в небе с облаками.

   Тебе сегодня нужно только

   Немного поиграть со снами... (1.)

  

   1. Песенный текст группы "Тэмлин".

  

   А утром почти невозможно было поверить, что это Эйнор сидел ночью рядом с плачущим младшим мальчишкой и напевал в точности ту песню, какую пела мальчишке мама всего за день до этого. И через неделю, когда они уже третий день ехали через безводную степь, и вся вода была в бурдюках - тёплая, пахнущая кожей - а на привале Фередир присосался было к костяному горлышку, Эйнор съездил его по уху. Подождал, пока мальчишка поднимается - со звоном в голове и слезами на глазах - и спокойно объяснил, что в таких местах сперва поят коней.

   Тот удар (не последний, кстати) Фередир простил давным-давно. За три года он, казалось, научился понимать Эйнора. Но временами рыцарь ставил оруженосца в тупик. Просто в тупик. Или словом. Или жестом. Или просто взглядом... Кто-то из старших воинов сказал как-то: "Чему ты удивляешься, парень? Он - ЧИСТОКРОВНЫЙ..." И тоже ничего не объяснил.

   Впрочем, эти мысли сейчас недолго занимали оруженосца. Он посмотрел на вершины дубов, облизнул губы от дождевых капель и спросил:

   - Эйнор, как ты думаешь - а кто такой Ангма...

   Рыцарь, не глядя, прихлопнул его губы ладонью:

   - Не называй его. Тем более - так близко от границ. Говори просто - Он или Чёрный Повелитель.

   - А что, Он... - Фередир огляделся. - Он может тут появиться?!

   Фередир засмеялся:

   - Ну конечно... С крыльями, как у Турингвэтиль из древних времён... Нет, конечно, Фередир. Ему наши с тобой дела слишком мелки. Но вот щёлкнуть в нашу сторону пальцами он и впрямь может озаботиться. И налетим мы и правда на шайку орков. Или ещё что случится.

   - То есть, докричаться до Него напрямую невозможно? - уточнил Фередир. Эйнор странновато посмотрел на младшего:

   - Да нет. Можно. Почему нельзя. Он ведь был когда-то человеком. Нуменорцем, как я. Но стоит ли его звать?

   - А что же Валары? - Фередир опять посмотрел в небо. - Наши предки ничем не провинились перед ними. Разве они не видят, как пустеют наши земли, как нас теснят враги? Когда ты обращаешься к Эру, о чём ты его просишь, Эйнор?

   - Я ни о чём его не прошу, - пожал плечами под плащом юный рыцарь. - Я просто говорю с ним, чтобы Эру знал: я верю в его благость и мудрость, я приму то, что он пошлёт. А просить... Просить у Эру - всё равно что торговаться с собственной совестью.

   - Значит, Эру не может нам помочь... - задумчиво протянул Фередир. И увидел построжавшие глаза Эйнора. Рыцарь раздельно проговорил:

   - Эру - Творец. Он создал нас и дал нам волю, разум и совесть. Чего ты хочешь ещё, Фередир сын Фаэла? И что ещё нужно человеку? - подумав. Он добавил: - Среди нас, Людей Запада, было немало тех, кто продавал себя Злу. И зло им помогало, наделяло страшным могуществом. Ты и сам знаешь историю нашего народа. Но, когда против таких "могущественных" со всей решимостью и верой выступали отважные люди - зло всегда бросало своих. Всегда. Властелин зла - лжец и предатель, а те, кто служит ему в надежде на его силу - лишь его орудия. И я не знаю ни одного из них, чью смерть можно было бы назвать достойной.

   - Достойная смерть... - пробормотал Фередир. Эйнор кивнул:

   - Умереть в старости в постели, среди скорбящих родичей и слуг, поняв в последний миг, что тебе нечего стыдиться в прожитом - достойно. Умереть в бою, среди сверкания клинков и боевых кличей, сжимая в руке меч и видя, как вьются в небе наши стяги - достойно. Никто из продавшихся злу не умер так. Для них смерть была бесконечным ужасом и бездной страдания. Как для наших несчастных предков в последние годы Нуменора...

   - Мы победим, Эйнор? - требовательно спросил Фередир. - Ответь. Я не говорю - сейчас. Может быть, через сто лет. Через тысячу лет. Мы ведь победим?

   - Конечно, - кивнул Эйнор. - Чёрный Повелитель падёт. Падёт и его господин. А будем ли при этом мы - да так ли важно, дружище?

   Он стукнул оруженосца по плечу перчаткой и понукнул коня.

   Дальше ехали молча.

   Он не знает, как я его люблю, думал Фередир. Больше своих братьев, больше своего отца. Он самый храбрый и самый умный среди всех рыцарей Кардолана. Пусть он прикажет - и я брошусь на меч. На тысячу врагов. Поеду в Ангмар один и вызову на поединок Чёрного Повелителя. И ничего не испугаюсь...