Гамзатов против Адалло

Не понимаю, почему автору статьи эти довольно банальные поэтические раздумья кажутся необыкновенно гениальными, но он с пафосом достойным лучшего применения продолжает: «… благодаря Кузнецову Адалло открылся русскому читателю как поэт философского склада ума. И в этом он оказался сильнее Гамзатова, которого власть ещё в 1950-е годы выбрала на роль первого поэта Дагестана. Одно не учли Адалло и Кузнецов — деловую хватку Гамзатова и его ближайшего окружения. Гамзатов оказался опытным царедворцем и искушённым интриганом. Он всегда хотел быть на Олимпе только один. Став ещё при жизни своего рода витриной Дагестана. Зорко следил за тем, чтобы рядом не появились мощные конкуренты. Одних он убирал со своего пути травлей в печати, других развращал незаслуженными почестями, вокруг третьих организовал заговор молчания.

Он был инициатором многих Дней литературы в Москве, Ленинграде, Волгограде и других городах и союзных республиках страны. Он был человеком с мощным чувством державности. И это многих раздражало.

К сожалению, мне приходится повторять написанные вами черным по белому лживые слова: «Мне довелось работать с подстрочниками Адалло. И не было в них ничего такого глобально-философского, чтобы подняло поэзию его на недосягаемую высоту. И даже совершенные переводы Юрия Кузнецова не спасли его». Возникает вопрос. Какого же дьявола вообще вы взялись за переводы столь негодных для вас моих стихов?! А знаменитый русский поэт Ю. Кузнецов от души перевел их. Видно, даже это вам ничего не говорит? Потрясающе! В отличие от вас председатель СП и муж (?) ваш М. Ахмедов вот как отзывается о моем творчестве: «… произведения Адалло, которые я с детства знал, читал — это замечательные книги. Они остались и останутся навсегда. Он с первой и до последней книги, каким был замечательным поэтом, таким и остался». Так, кто же из вас прав? Кстати, ни в творческом, ни в личностном отношении я вам обоим не верю. Святость поэзии, парит на недосягаемой высоте, для литературных обезьян и серых ворон изрыгающих всюду всевозможные сплетни в угоду в изобилии порожденных соцреализмом фальшивых кумиров.

Мне еще и еще раз приходится обращаться к вам, с вопросами. Я снова вас спрашиваю, какого дьявола вы перевели мои «довольно банальные поэтические раздумья»? Для того ли чтобы когда-нибудь разнести их в пух и прах? Или вы в самом деле уверены, что главный редактор всемирно читаемой газеты Вячеслав Огрызко и классик русской поэзии Юрий Кузнецов не доросли до вашего миропонимания? И почему вас так жутко задевают слова В. Огрызко о том, что «Адалло оказался сильнее Гамзатова? Не идолохульство ли тут вас взбесило? Видимо, так оно и есть, ведь вся литература, особенно поэзия того периода, была направлена не только на создание идолов, но и приукрашивания их всеми цветами радуги. Вы с гордостью пишите, мол, его (Гамзатова) «власть еще в 1950 годы выбрала на роль первого поэта Дагестана». К сожалению, у нас, в Дагестане, власть остается прежней. Она изменила только свой фасад. И это очень выгодно для таких бизнесменов от литературы, как вы.

О царедворстве, интриганстве и слежке за конкурентами вашего кумира известно многим, в том числе лично вам. А в основе приписываемых вами ему заслуг в проведении в Москве и других городах СССР Дней литературы, лежала опять-таки корысть. Едут туда, поют им дифирамбы, дарят подарки и пьют… Через некоторое время приглашают тех к себе и повторяется тоже самое. И все это, конечно же, за счет налогоплательщика. Что из себя представляли всякие Дни, Недели, Декады конкретно описано в художественно-документальной повести С. Липкина «Декада». Она была опубликована в двух номерах журнала «Дружба народов» (№№ 5и 6 за 1989 год) и издана отдельной книгой 50 тыс. тиражом. В ней речь идет именно о Союзе писателей и властей Дагестана. У нас ни книгу эту, ни номера журнала «ДН», где она была опубликована, не найдешь. Поступившие в республику экземпляры книг (5 тыс) были, говорят, уничтожены. Не случайно ведь.

Не случайно наверняка и то, что один из главных героев повести С. Липкина по имени Мансур и кумир ваш поразительно похожи друг на друга даже больше, чем братья-близнецы. Вот послушайте. «Поэму о Сталине Мансур сочинял не для единоплеменников, а угождал московскому вкусу начальников литературы и тем самым сильно облегчил задачу переводчика. Мансур обладал природным нюхом, а годы, проведенные в Москве в Литературном институте, этот нюх обострили. Он понимал, что надо русским советским писателям».

Или «Мансур бывал в Москве чуть ли не каждый месяц — то приезжая на сессии Верховного совета (он стал депутатом), то на заседания Союза писателей, как глава писательской организации республики, то, отправляясь в заграничную поездку, то из нее возвращаясь. Мансуру после того, как он стал лауреатом Государственной премии, присвоили и звание народного поэта». Ну, что вы скажете мне на все это?!