Гамбит. На сером поле

От этого жеста глаза Адама расширились и в них промелькнул страх, и он с осторожностью покосился на Фрея. Лориан сделал вид, что реакция Адама осталась незамеченной, но едва повернув голову, Фрей сам отказался в ступоре. Краем глаза он успел отметить, что палец, который демонстрировал Лиам, был не средним, а безымянный, и на нем красовалось обручальное кольцо.

– А ну да, какая там девственница, я и забыл что ты из этих, – Адам постарался увести разговор со скользкой темы поездки и недовольно скрестил руки, свободно вздохнув, только когда брат спрятал окольцованную руку в карман.

– Из этих? – переспросил Лориан, вопросительно посмотрев на Лиама. Будто бы их прошлое общение никак не кишило намеками на ориентацию Лиама, как и слухи, ходившие в городе, а в случае Фрея это были не просто слухи. Фрей напомнил двоим забывшимся в пререканиях мужчинам, усердно выяснявших, кто же здесь «папочка» о своем присутствии и наличии лишних ушей для столь приватного разговора, в данном случае, ушей самого Фрея.

– Из подкаблучников, – уточнил Адам и посмотрел Лориану прямо в глаза, широко улыбаясь. – Недавно возил свою бывшую к ее же девушке в больницу, – он мерзко оскалился, вгоняя брата в краску и нагло провоцируя, – а теперь везет ее и Ника на слет клана охотников на ведьм, затевающих очередной крестовый поход.

Ларссон старший выглядел очень весьма удовлетворенным своей провокацией, но стоит отдать Лиаму должное, он не сорвался, как в прошлый раз, и лишь смотрел на брата со смесью скепсиса и раздражения, медленно выпуская сигаретный дым через ноздри.

– Готов поспорить, что вилы и факел уже лежат в багажнике его машины, – Адам не успокаивался и продолжал выводить Лиамеля из состояния душевного равновесия, послав тому надменный взгляд и скривившись в ехидной усмешке достойной самого Ашера Эванса.

– Это я-то из подкаблучников, да? – презрительно фыркнул Лиам и осмотрелся. – Трис, дорогая, он здесь! – Ли позвал Джонс, потерявшую Адама из виду, и теперь уже раздраженно топавшей туфелькой на высоком каблуке по тротуарной плитке. – Тебя, кажется, ждут, – достойно приняв пикировку, Лиам расправил плечи, с честью выиграв раунд в бою за звание взрослого и ответственного человека.

– Иди, скажи своей Барби, что ты самодостаточная личность с уже сформированным мировоззрением, а не какая-то там смазливая мордашка с мешком денег в придачу, – на одном дыхании выпалил Лиамель, губы которого начали подрагивать в разговоре, но ему все еще удавалось выглядеть собранным. Видимо, потерять лицо перед Фреем, был тот еще стимул держать себя в узде. – Уверен, мисс Джонс это оценит твой ох***но богатый внутренний мир и посмотрит на тебя совсем другими глазами, – и выдержка Лиама дала трещину, заставив его грязно выругаться.

Адам уже набрал воздуха, чтобы послать брата в то место, через которое он все делал, а лучше на то, которым все в нем делалось, но при звуке детского голоса с игровой площадки, оба Ларссона поменялись в лице, а надменность сменилась волнением.

– Пап! Смотри! – Николас звал отца, взлетая на качелях выше некуда, пока Ашер младший раскалывал его, а Эванс хваталась за сердце, но не мешала детям играть.

– Осторожнее там! – не вытерпел обеспокоенный Адам, и Лиам злобно зыркнул на него, сжав руку с сигаретой в кулак.

– Может ты свалишь уже в свой розовый кукольный домик из соплей и сахара вместе со своими белобрысыми мигерами, Кен? – настал черед Лиама недовольно шипел и раздувал ноздри.

Адам добился своего, спровоцировав брата, и вальяжно повернулся к нему, сказав на прощанье:

– Легко, – не удостоив Лиамеля полноценным взглядом, бросил он через плечо. – Только не проси прикрыть тебя, когда ты опять… – это была очень неловкая и многозначительная пауза, а пробежавший по Лориану взгляд торбернитовых глаз и загадочная полуулыбка, намекали на очень пикантные обстоятельства, которые Адам никак не мог, хоть и очень хотел, раскрыть при постороннем человеке, даже если, в принципе, вполне себе доверял ему, – накосячишь, – придвинувшись к Лиаму очень близко, сказал Адам, подобрав наиболее безобидное слово.

– Ты хотел сказать, если накосячу, – поправил его Лиам, цедя каждое слово сквозь зубы и придвинувшись в ответ.

Фрею показалось, что еще слово, взгляд или жест и дойдет до рукоприкладства. Адам всегда провоцировал брата на людях. Это давно не секрет ни для кого, особенно для прессы, но сейчас папарацци с зеркалками не выглядывали из-за угла, а Адам уже был готов вытрясти из ни в чем неповинного парня душу, чтобы тому стало неловко перед Фреем, спокойно отреагировавшим на намеки об ориентации Лиама. Может присутствие Лориана так повлияло на Лиамеля. Может, он просто вырос и перестал находиться в постоянной зависимости от мнения старшего брата, вечно выставляемого примером для подражания, но Лиам все еще сохранял достоинство и не тащил никого купаться в фонтан, и в бешенство начал впадать уже сам Адам, искавший привычной ответной реакции на раздражитель. Адам нажимал все сильнее, а в ответ получал отпор, достойный его самого, что не могло его не бесить.