Гамбит. На сером поле

– Непременно, но не сегодня, – не «да», но и ни «нет», не отказ, но и не согласие, и в голосе Мии слышалась нервозность. Отказать напрямую она не могла, но и соглашаться было очень плохой затеей, катастрофой, если говорить начистоту.

– Я вас чем-то обидел? – вопрос и намек одновременно. Ох, ни с тем человеком она затеяла эту игру. В трудностях перевода Лориан обошел бы и Адама, предстань перед ним такая возможность. Дожидаясь ее реакции на свои слова, Фрей пристально посмотрел девушке в лицо, но та только вздернула подбородок и продолжила:

– Мне действительно пора, мистер Лориан, – с нажимом, но, все еще пытаясь сохранить вежливый тон, выкручивалась Эванс.

– Отлично, – Фрей не отводил испытующего взгляда от ее сосредоточенного лица и включил навигатор на консоли перед ней.

Они смотрели друг на друга пару секунд. Бескрайний океан и грозовое небо, граница между которыми исчезала где-то на горизонте. Никто не хотел уступать, но запас терпения у Лориана был намного больше, чем запас времени у Эванс. Обреченно вздохнув, она отвернулась к навигатору и ввела в него адрес.

– Центр? – слегка удивился Фрей и позволил себе показать это своим тоном.

– Не все же гонять вас по злачным местам, – отшутилась она на его вопрос, но подтекст в нем был далеко не таким уж забавным.

– Я не это хотел сказать, – Фрей сам не понял, что попытался извиниться, когда его восклицания по поводу места поездки задели девушку.

– Как и все, как и всегда, мистер Лориан, – Эванс вздохнула и отвернулась к окну, когда машина тронулась с места. – Каждый из нас слышит только то, что хочет слышать, то, что важно именно для него, – уставившись в окно и почти прислонившись лбом к стеклу, ответила она. – Вы не это хотели сказать, я не это хотела услышать, – ее тёплое дыхание пробегало по стеклу, едва запотевавшему от легкого касания. – Мы с вами с разных планет и говорим на разных диалектах, дышим разным воздухом и видим разные цвета, – и в ответ сожаление, не злость. Сожаления и грусти были полны ее слова, отголосками знакомых угрызений совести отдававшихся в груди Лориана.

– Все же, я вас чем-то обидел, – на этот раз искренне и без подтекста спросил он, когда они приехали в пункт, обозначенный окончанием пути на карте, и был абсолютно прав, относительно своего социального статуса, но не своей человеческой сущности в данный момент.

Фрей повернулся к ней, аккуратно отстегивая ремень безопасности, пока Эванс смотрела в окно на хмурое небо и рваные обрывки свисавших с него туч, суливших снегопад под вечер.

– Отнюдь, мистер Лориан, – вздохнула девушка, примирившись с обстоятельствами и его настойчивостью, – на этот раз извинения за мной, – от переполнявшей ее голос грусти на душе у Фрея стало неуютно и тоскливо.

Именно так он почувствовал себя, проснувшись утром в постели дорогого номера чикагского отеля, а затем испытал то же самое, смотря на себя в зеркало ванной комнаты  пропахшей хлоркой и такой же пустой квартиры. Он чувствовал себя использованным. Никто из них так и не перезвонил, и оба по одной  и той же причине. Ларссон усердно отрицал факт подобных связей, Эванс отрицала саму связь с ним как факт. Лиам не хотел огласки своим предпочтениям. Миа не хотела оглашать свои предпочтения в принципе. Сбежать было для них самым лучшим вариантом, чтобы потом не столкнуться нос к носу с проснувшейся проблемой.

Фрей поставил себя на их место, но легче ему от этого не стало, ведь оказаться на его месте никто из них отчего-то не захотел. Все нелепые, хоть и искреннее «прости», не уменьшат нанесенной обиды. Радовало только, что Эванс понимала это, так же как и он, почему и оказалась сейчас в его машине. Такой поступок, как использовать человека для личных целей, а затем сбежать без объяснений, не загладить извинениями, выгладившими пустыми, бездушными, неискренними. Прости – просто слово, а обида никуда не денется. Она так и будет ныть в груди и саднить при малейшем касании. Им же совесть будет напоминать о содеянном при каждом удобном случае. Фрей не мог избавить Эванс от постоянного гложущего чувства и постарался сгладить его насколько это было в его силах:

– Вам стоило просто позвонить, – рука неосознанно накрыла ее руку, переплетая их пальцы, в которых не хватало только пустого стакана для полной картины их прошлого прощания.

– Зачем? – отрешенно спросила Эванс, но не отдернула руку и позволила его пальцам проскользнуть между ее. – Ожидание не всегда вознаграждаются, мистер Лориан, а разочарование – обычное послевкусие, когда они слишком велики, – она неотрывно смотрела на их руки, не выпуская свою из его, но и не сжимая крепче.

Не «да», но и не «нет», не принятие, но и не отрицание. Балансирование на грани между недостаточно белым и слишком черным, и абсолютно серое – логичный итог, ответ на вопрос без ответа, и право выбора предоставляется потерпевшей стороне.

– Откуда в ваших словах столько горечи? – спросил он прежде, чем смог остановить себя.