Гамбит

– Ситуация тяжелая, – услышали они хриплый голос лейтенанта Картрайт. Связь с ее позицией, не слишком-то далекой от корабля, была отвратительной. – У нас сильная атака с юга и запада, пришлось снять шестерых с других точек, чтобы отбиться, но мы все еще отступаем. По крайней мере батальон с юга, поддержка минометов и легких воздушных целей. На севере наблюдаем движение врага, ожидаем атаки в любой момент. Они боятся стрелять вслепую, и это нас пока что спасает, но при такой скорости враг окажется в точке «ноль» за десять минут и тогда перестанет обращать на это внимание.

– Я понял. – Полковник кивнул и молчал несколько секунд. Стоящие за ним солдаты осторожно отставили контейнеры и встали вокруг них кругом. – Лейтенант, прошу отвести отряды, у которых нет контакта с врагом, под прикрытием тех, кто связан битвой. Я вызываю артиллерийский удар на «ноль» через десять минут. Миссия выполнена, удачи.

Щенок заморгал. Значит, вот так вычеркивается рота. «Миссия выполнена, удачи».

Он, конечно, уже бывал на поле боя, видел потери, но впервые ему пришлось увидеть все с такой перспективы. Сука…

– Я поняла, отступать несвязанными боем отрядами, артиллерия через десять минут, – повторила приказ лейтенант. Что бы она ни подумала о командире, оставила это для себя. По крайней мере, не произнесла этого по радио. – Удачи. Картрайт, конец связи.

– Удачи… – пробормотал Брисбен, опуская руку с микрофоном. Казалось, он словно замер, высматривая нечто над туманом. «Вероятно, к старшим офицерам осознание поражения добирается дольше, чем до остальных», – подумал с горечью Щенок. Для него как для рядового такое осознание было хлебом насущным.

Он вздохнул и обменялся взглядами с Исакссон.

Десять минут!

Сдернуть отсюда на «мангусте» было невозможно, не с «легкими воздушными целями» над головой. Враг наверняка со всех сторон. Туман теперь становился лишь условным союзником. Может, без оборудования, в неконтролируемой зоне отряд мог бы залечь в какой-то дыре и рассчитывать на то, что янки его не заметят, но здесь, в месте, к которому они наверняка стремятся попасть? Просто выставят кордоны и разгонят туман – пусть бы и вентиляторами. Впрочем, через десять – нет, уже через девять минут, сюда ударит артиллерия – и все закончится… Гребаные сопы и их гениальные планы.

И все зря. Щенок с иронией относился к историям о братстве оружия и понимал, что раньше или позже на войне можно умереть, но какая-то его часть сопротивлялась бессмысленности этой смерти.

Брисбен тем временем тратил впустую очередные секунды. Наверняка решил, что лучше будет там, куда ударят снаряды, хотя, возможно, таким-то образом их находка, чем бы она ни была, не попадет в руки янки.

– Полковник? – О’Баннон переступил с ноги на ногу. – Сэр? Какие будут приказы?

Офицер вздрогнул.

– Связь, передайте нашей транспортной секции, что нам нужна эвакуация из точки «Сидней» через четверть часа. Сообщите остальному отряду, чтобы они отступали согласно плану. Я займусь артиллерией.

– Господин полковник? – В голосе Иссаксон послышалось сомнение.

– Я сказал что-то непонятное, рядовая?

– Нет.

– Тогда – выполнять. – Полковник отдал связистке микрофон. – Штайн, дайте мне штаб полка.

– Слушаюсь. – Один из солдат Специальных Операций потянулся за своим передатчиком.

– Полковник Брисбен? – неуверенно проговорил О’Баннон, снимая очки. – Я могу кое о чем спросить?

– Слушаю.

– А нам не лучше эвакуироваться пешком? «Мангусты» не пройдут, если так густо…

– Верно, это было бы неразумное решение, доведись им лететь мимо отрядов лейтенанта Картрайт. Но такого не случится – они в восьмидесяти километрах отсюда.

Капрал замер на миг. Щенок нахмурился, ничего не понимая.

– Вы ведь не думали, что я расставил их вокруг этого места? Они совершают диверсию, должны отвлечь на себя внимание врага, оттянуть его на ложную локацию. И как раз это и делают.

– Но если они должны были стать нашим прикрытием… – начал О’Баннон и сразу замолчал.

– Уверяю вас, они именно что наше прикрытие, – печально улыбнулся Брисбен.

– Но отчего вы не сказали нам?

Офицер, уже идущий в сторону ожидающего Штайна, остановился.

– Лейтенант Картрайт лично согласилась с этим планом, если вас это беспокоит, капрал. А остальное… Зачем об этом знать? Чтобы кто-то проговорился по радио или когда его схватили? А теперь, если это все…

Кивнул капралу и пошел в сторону своего связиста.

* * *

Через двадцать минут они уже были на борту «Бетты».

Ни у кого не было настроения разговаривать. Они не могли рассчитывать на чудо, что спасет остальную роту – или пусть бы даже взвод. Естественно, случалось и такое, но это никогда не было чем-то приятным. Бой – это бой. «Знакомых – жаль, – скривился про себя солдат, – а остальные – пусть идут нахер». Вот только проблемой было то, что в непростых условиях последних недель знакомыми там сделались почти все.

В транспортном отсеке стояла полная тишина, если не считать двигателей и всхлипов Исакссон. Сам Щенок знал, что у него есть некоторое время, прежде чем меланхолия дотянется и до него. Наверняка – уже на базе.