Гамбит

– Связь, передай на транспортники, пусть увеличат мощность. Курс сорок – двадцать, максимальное ускорение. Фостер, перешли данные тактическому отделению, я хочу результатов.

Кем мог посчитать их враг? Если новости дошли раньше конвоя и их опознали верно – у потрепанного конвоя шансов в битве не было. Но если те не знали, чего ожидать, то сильное излучение транспортников могло сбить их с толку. Одиннадцать кораблей – особенно с большого расстояния – могли быть видны как флотилия эсминцев или, по крайней мере, как несколько транспортников, охраняемых эскадрой или двумя. Если американцы будут ожидать битву, то не встанут у них на дороге. А когда поймут, то не успеют уничтожить их раньше, чем конвой достигнет буя.

Жутко рискованно, но других шансов у них не было.

– Метатели с первого по шестой готовы, метатель восемь – готовность через четыре минуты.

– Спасибо, Бойллер, сделай превентивный прицел на призраков.

– Командор Кристенсен.

Брисбен передавал не на общем канале, каким-то чудом он влез на частоту мостика. Командир «Хищника» рефлекторно развернулся – а полковник и правда был рядом, стоял в шлюзе мостика рядом с часовым, который пытался его остановить. Несколько офицеров взглянули на пришельца.

– Полковник, это не самое лучшее время.

– Частная частота, если позволите. – В голосе Брисбена прозвучал тот специфически-вежливый тон, который получается, когда смешиваешь его со сдерживаемым гневом. – Один – три – альфа.

Командор несколько раз вздохнул. Полковник не мог вот так просто влезать на мостик посреди тревоги. Командор мог бы спокойно избавиться от сопа, и никто бы на него за это не обижался. С другой стороны, сейчас у него был момент-другой, а потому, возможно, мелкая уступка поможет ему избавиться от нежданного гостя. Он неохотно переключился на канал, оставив себе открытый доступ на частоты мостика.

– Слушаю.

– Мы находимся рядом с прыжковой зоной, и я готов поспорить, что «Хищник» направляется именно туда? – Брисбен снова был совершенно спокоен. Нужно было признать, что он быстро приходил в себя.

– Откуда вы…

– У меня свои методы, командор. И мы не об этом говорим.

– Верно, мы нашли навигационный буй, конвой идет в его сторону. В течение трех часов мы будем в зоне его действия. – Он глянул на данные на экране Хаука.

– Что остановит американцев от того, чтобы его отключить? Через двадцать минут мы окажемся вне зоны, в которой мы находимся сейчас. Господин командор, из-за чего мы рискуем остаться в зоне с вражескими кораблями в этой системе?

– Они не выключат буй, – чуть улыбнулся командор. – Рестарт после жесткого отключения занимает несколько недель. Это важная система на линии фронта, им выгодней пропустить нас, чем потерять месяц.

– При условии, что они не знают, что именно мы везем.

– Это ведь ваша работа, не моя, верно?

Брисбен вздохнул.

– Почему вы не прикажете прыгнуть прямо сейчас, но толкаете нас в битву, которая, по сути, даже не риск, а расчет на чудо?

– Потому что мы не сумеем выполнить прыжок отсюда. У лейтенанта Найт будут серьезные сложности даже на оптимальной позиции. – Кристенсен глубоко вздохнул. С одной стороны, его собеседник обладал массой информации, которой обладать был не должен, с другой – порой задавал совершенно детские вопросы.

– Выполнит, если только у нее будут четкие данные, которые она должна иметь.

Кристенсен прищурился, не до конца понимая.

– Два, три корабля, командор. Мы оба прекрасно это понимаем.

– Прошу еще раз подумать, о чем именно вы говорите.

Брисбен некоторое время молчал. С капитанского кресла командор видел, как его собеседник медленно осматривает мостик.

– Мы транспортируем экстремально важный груз, он важнее, чем «Хищник», важнее, чем конвой, важнее, чем я, вы и все несчастные в гибернации, – сказал он наконец. – Я настаиваю, чтобы вы обдумали мои слова.

– Я обдумал, полковник Брисбен. Спасибо за замечания. А теперь – прошу покинуть мостик.

Сменил канал, прежде чем соп успел ответить.

Несколько секунд полковник еще смотрел на него сквозь фильтр шлема, а потом быстрым шагом сошел с мостика. Командир «Хищника» тяжело вздохнул. Он предчувствовал проблемы, когда они вернутся домой. Если они вернутся.

– Есть рапорт тактиков, – услышал доклад Фостер. – Передаю на пост.

Перед Кристенсеном высветились данные анализа, приготовленного людьми Риччи. Он не ожидал откровений – и тех не было. Битва обещала стать кровавой. Он проскроллил экраны, скорее для проформы, чем в поисках решений, – тактики всегда самые полезные варианты размещали на первых страницах.

– Какие-то изменения у лейтенанта Найт? – спросил он, хотя и без особой надежды.

– Она при памяти и способна подключиться, если это и правда будет необходимо. Беллати говорит, что она может не пережить прыжка.

Командор кивнул внутри шлема, глядя на симуляцию. Что ж, для каждого корабля приходит час испытаний.

– Сэр, исчезла связь с навигационным постом, – доложила Фостер. – Система рапортует обрыв внутренних соединений в районе четырнадцатого сектора.