Функция: вы

– Ваши мифы стали такими мелководными, потому что мы обеднели кровью и духом. Прибрежные мальки держат мир в клещах скудного рацио, но при троицах все было иначе. Ничто не имело границ. Ни небесные сферы, ни законы тяготения, тем паче, тела. При них никто не знал слова «невозможно». Никто не спрашивал бы, кто я.

Дверь салона резко захлопнулась. Мы замолчали, поглядев на Стефана в зеркале заднего вида.

– Машина, – обронил он. – Почему-то не заведена.

Нимау клацнула зубами и потянулась к зажиганию. Стефан назвал адрес, которого я не знал – адрес места, о котором знали мы оба.

– И, если ликбез так отвлекает от выполнения моих указаний, – добавил он, – советую помолчать.

Я развернулся поглядеть в салон. Теперь, когда я знал, что он и без моей помощи мог забрать госпожу М., я не имел понятия, зачем он взял меня с собой, однако собирался воспользоваться этим по полной.

– Пожалуйста. Дай мне самому вывести ее. Не хочу, чтобы кто-то пострадал.

Стефан покачал головой, опускаясь на кресло рядом с Алисой.

– У тебя будет десять минут, – сказал он в окно.

Я справился за семь.

* * *

Мы выехали за город, куда-то на юго-восток, и посреди длинной черной лесополосы свернули на размытую просеку. Она вывела нас к полуразрушенной кирхе, обнесенной высоким, неожиданно современным забором. Крошащийся фасад башни со стрельчатыми окнами светился глазурно-красным даже сквозь подступившие сумерки.

Мы выгружались в грязь. Высунувшись из салона, Алиса брезгливо фыркнула.

– Не страдай, – обронил Стефан снаружи. – Мы все в равном положении.

– Ты ничего не чувствуешь, – простонала она.

– Разумеется. Старая песня.

Алиса развернулась ко мне, выводящему госпожу М. с противоположной стороны, и сгримасничала:

– Малой…

– Ничего не знаю, – сообщил я и захлопнул дверь.

В тени забора угадывались силуэты. Феи, догадался я. Внутри кирхи их оказалось еще больше, но наше прибытие не привлекло много внимания. Мы шли за Нимау по освещенной прожекторами, заставленной строительными лесами и блоками зале. Сквозь занавесы мутной пленки я пытался различить знакомые по клубу лица. Их не было. Зато было оружие. Самое настоящее. Обрезы, карабины и черные сумки с патронами, разбросанные по каменным плитам – не то, что наши безобидные стреляет-только-при-самообороне артемисы.

– Уничтожение искр серьезно того стоит? – громко спросил я у Стефана, идущего впереди. – Сколько народа ты собираешься убить?

– Нисколько, – обронил он. – Это на случай переговоров.

– Пере… Насколько мы по-разному понимаем это слово!

Идущая рядом с ним Алиса одарила меня насмешливым взглядом через плечо.

У длинной алтарной плиты, заставленной коробками, мы остановились. Стефан что-то сказал. Нимау подняла руку, приманивая из-за лесов трех фей:

– Проведите леди на операцию.

Алиса отдернулась:

– Нет. Мы не так договаривались. Пусть вытаскивают, когда ты уйдешь.

– Я уйду только утром. – Стефан обошел алтарь.

– Значит, пусть вытаскивают, когда я умру.

Я не видел его лица, но по тону догадывался, что он слушал ее по остаточному принципу.

– Мне надо готовиться.

Алиса вздыбилась, превращаясь в Шарлотту, которая убивала для него, умирала за него и была не менее его далека от человеческого – и вдруг всхлипнула. Выразительно так. Ввысь.

– Ты обещал.

Стефан резко остановился:

– Не надо.

– Обещал, – завыла Алиса. – Обещал, обещал! Обещал!!!

Он обернулся. Она замолчала, как и я, различив в его взгляде брезгливое неудовольствие. Но было кое-что еще. По правде, куча всего еще: вдумчивого, незнакомого.

– Обещал, – наконец согласился он. – Хорошо. – И посмотрел на фей, наблюдавших за нами в лучах прожекторов. – Посадите этих двоих под замок. Пожалуйста. Они заложники.

Я не сразу понял, что помимо меня, он имел в виду госпожу М. Феи приблизились и самая высокая, в строительной маске с клапаном на пол-лица, кивнула в сторону, откуда мы только что пришли.

– Может понадобиться убить юношу. С кем об этом договориться?

– Так-то все могут. – Фея в маске пожала плечами. – Просто дай знать, когда.

Я посмотрел на него. Он посмотрел на меня. Я должен был думать о Кристе, о том, кого на самом деле он убьет, убив меня, но ничего такого не лезло в голову. Я не чувствовал, что умру сегодня.

– Юность, – ответил на это Стефан и отвернулся.

Феи вывели нас на улицу. Мы обошли кирху. С дальней стороны ее, за стоянкой одинаково тонированных минивэнов, тянулся ряд трейлеров из ребристого металла. Они были не больше водительской кабины у дальнобойной фуры, а еще, кажется, жилыми – по крайней мере, так я понял по вялому переругиванию фей:

– Че не в вашем? Всю ночь же на смене…

– А к выходу где прикажешь готовиться?

– Да что там готовиться…

– О, конечно. Ты-то утром не с нами.

– Я виновата, что утром кирпич приезжает?

– А кто виноват?

– Согласна. Я пять раз сказала перенести.

– Но его везут вместе с бетоном. Иди-ка, попробуй, перенеси бетон.

Бетон победил фею в строительной маске. Впуская нас в трейлер, она спросила:

– К чему вас привязать?