Фуллер

Видела, как Фуллер недовольно скрипит зубами, но все же он отправил меня с Проней, Денисом и охраной домой, а сам с парнями помчался на «стрелку» к Дубову. Я очень волновалась. Ну, какие могут быть разборки?! Ведь здоровье Фуллера так и не восстановилось. Ему еще предстояло обследование. И не одно. Но ведь этот упрямый мужчина даже и слушать не стал. Молча усадил меня в машину и пригрозил Штормову всеми карами ада, если даже волосок упадет с моей беспокойной головы.

Проня пообещала оберегать меня. И, как ни странно, Мэт поверил ей больше, чем Денису.

Прощальный поцелуй, который достался мне от Матвея, говорил о многом. Думаю, если кто-то из охраны или ребят Фуллера и сомневался раньше насчет наших с Мэтом отношений, то сейчас все стало понятным. Мой мужчина открыто говорил всему миру, что я принадлежу ему, как и он — мне.

После такого прощания мне совсем не хотелось уезжать без Фуллера. Хотелось запереться с ним в замкнутом пространстве, вдали от всего мира, разборок и проблем. Но я понимала, Мэт должен доказать всем, и в первую очередь самому себе, что он — прежний несгибаемый Фуллер.

Я отпустила его. Обещала ждать. Обещала, что не лягу спать, пока он не вернется ко мне целый и невредимый. О чем и сообщила любимому, тихо шепнув на ухо.

Матвей кивнул.

— Вернется, — тихо пообещал Штормов, когда машины Фуллера скрылись из вида. — Он везучий сукин сын.

Молча сглотнула слезы. Взглянула на Дениса.

— И упрямый. Всегда таким был.

Фраза Штормова заинтересовала меня.

— Ты откуда знаешь? — тихо спросила я.

— Да ты не в курсе? — тихонько рассмеялась Проня, сидя рядом со мной. Наклонившись вперед, девушка по-свойски щелкнула Штормова пальцами по уху.

— Не забывайся! — пророкотал Денис, бросая на девушку хмурый взгляд.

— Наш Дэнчик всегда был зазнайкой и занудой, да, Штормов? — не унималась девушка. — Помню, когда я была мелкой девчонкой, они с Фулом поспорили, кто круче. Но Дэнчик лохонулся. В итоге Фуллеру пришлось подставить свою спину. А Денчик не принял поражения. Взял, да и переехал Мэта тачкой.

— Это была случайность! — отрывисто бросил Штормов. — Несчастный случай.

— Возможно. Но после той случайности Фул прописался в больнице. А ты обосновался под крылом Сивого, — едко заметила Проня.

Я же смотрела на Дениса. Мне давным-давно показалось, что Шторомов чего-то не договаривает. И вот теперь все медленно становилось на свои места.

— Не лезла бы ты не в свое дело, Прасковья Ильинична, — предупредил Денис, но смотрел он на меня. А я упрямо поджала губы.

— Ты мне все расскажешь, Штормов! — потребовала я.

Денис молчал. Проня тоже притихла. А когда мы оказались на кухне квартиры Фуллера, я заварила чай и поставила большую кружку перед Штормовым.

— Слушаю, — поторопила я своего телохранителя.

***

Матвей вернулся ближе к утру. Я сразу поняла: что-то случилось. Лицо моего мужчины было смертельно бледным. Рот — сжат в одну прямую линию. Кулаки сбиты в кровь.

— Дэн? — на пороге произнес он, зная, что Штормов находится где-то рядом. — Поговорим!

Широкая и напряженная спина Мэта скрылась за дверью, ведущей на крышу.

Денис исчез там же. А Проня оживилась, когда на ее телефон поступил входящий звонок.

— Я на минутку, — пробормотала девчонка и прошмыгнула в гараж.

Я осталась одна, понимая, что кругом что-то твориться, но все молчат. И нет ни Славы, ни Семена рядом, у которых я могла бы выбить рассказ в мельчайших подробностях.

Фуллер приехал один.

Феликса с ним тоже не было. И я попробовала позвонить брату, думая, что он помчался прямиком к своей девушке Арсении. Но абонент был недоступен.

Мэт с Денисом появились через несколько минут. Штормов надевал пиджак, оставленный на стуле. А Мэт, двигаясь по стене, дошел до стола, а потом и сел на стул рядом со мной.

— Что происходит, Матвей? — прошептала я.

— Тебе вредно волноваться, Даря, — пробормотал Матвей, обнимая меня.

— Мне вредно оставаться в неведении. Все вокруг все знают! А я с ума схожу от беспокойства! — повысила я голос.

Штормов уже скрылся за входной дверью. Мы с Мэтом остались вдвоем.

— С Дубом все пошло вроде гладко. Мы почти все перетерли, все решили мирно. Но Дуб не любит поражений. А все последние гонки Феликс был впереди. И Дуб захотел реванш. Одна гонка, и победитель забирает свое, — голос Мэта звучал глухо. Мужчина шумно выдохнул. Я видела, как его ладонь сжимается в кулак. — Я не должен был разрешать пацану гонять. Но ты же знаешь, какой он.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что с моим братом, Мэт? — нетерпеливо потребовала я, чувствуя, как сердце тревожно сжимается.

— Он и мой брат! — отрывисто и резко бросил Мэт, а потом тихо выругался: — Черт, Даря! Прости…

Я знала характер Фуллера. И ждала.