Фридрих Ницше

«По правде сказать, — пишет он Петеру Гасту, — я колеблюсь между Венецией и Лейпцигом; мне нужно было бы поехать поработать, мне нужно еще многому поучиться, задать немало вопросов и много прочитать для великого «pesum» моей жизни, с которым я теперь должен рассчитаться. Это стоило бы мне не осени, а целой зимы в Германии. Я все хорошо взвесил и решил, что мое здоровье слишком мне мешает подвергнуть себя этому опыту. Итак, я поселюсь в Венеции или в Ницце, и, с внутренней точки зрения, это будет, пожалуй, лучше. Мне более необходимо жить уединенно, чем читать о пяти тысячах проблем и справляться о них».

Петер Гаст жил в Венеции и можно было предвидеть, что она одержит верх над Ниццей и Лейпцигом. Ницше прожил несколько недель простым фланером, почти счастливый в этом городе «ста глубоких единств». Он мало писал: «Дни эти, — рассказывал Петер Гаст, — были праздными или казались такими. Ницше отказался от лейпцигских библиотек не для того, чтобы запереться в Венеции в одной комнате. Он гулял, посещал бедные «trattorie», где обедает в полдень самый бедный и самый приятный слой населения; в слишком солнечное время дня он успокаивал свои глаза в тени базилики; при наступлении сумерек он снова начинал свои бесконечные прогулки. Вечером он спокойно, не утруждая глаз, мог смотреть на собор Св. Марка с его ручными голубями и на лагуны с их островами и храмами. Он не переставал думать о своем произведении; он воображал его логичным и свободным, простым по своему плану, богатым деталями, светозарным, но немного окутанным тайной, немного недосказанным в каждой строчке; он, словом, хотел, чтобы оно было похоже на этот любимый им город, на эту Венецию, где верховная воля сливалась со всеми грациозными фантазиями и прихотями».

Прочтем эти записки, относящиеся к ноябрю 1887 г.; разве не чувствуется в них «Ombra di Venezia»!

«Совершенная книга»: для этого принято во внимание:

1. Форма. Стиль. Идеальный монолог. Все, что имеет ученый вид, ушедший в глубину. Все проявления глубокой страсти, беспокойства, а также и слабости облегчения, солнечные пятна, короткое счастье, высшая ясность. Быть выше всяких внешних проявлений; быть абсолютно личным, не употребляя первого лица. Нечто вроде мемуаров: говорить о наиболее отвлеченных вещах самым конкретным и жестоким образом. Вся история должна иметь такой вид, что она пережита, выстрадана лично… По мере возможности прибегать к видимым определенным вещам, давать примеры… Никакого описания; все проблемы перенесены в область чувства до страсти включительно.

2. Выразительные термины. Преимущество военных терминов. Найти выражения для того, чтобы заменить философские термины».

22 октября Ницше был уже в Ницце.

* * *

Два события (без сомнения, слово это недостаточно выразительно) занимали Ницше в течение первых недель пребывания его в Ницце. Он потерял старого друга и приобрел нового читателя. Потерянный друг был Эр-вин Роде. Начатая весною ссора теперь обострилась. Ницше написал Роде, что он не хотел его обидеть. «Не уходи от меня с такою легкостью! — говорил Ницше, объявляя ему о посылке своей последней книги «Генеалогия морали». — В мои годы и при моем уединенном образе жизни я с трудом могу примириться с потерей нескольких людей, которым я прежде доверял». Но этими словами он не мог ограничиться; он получил второе очень любезное письмо от Ипполита Тэна[20] (письмо от 12 июля 1887 года), о котором Роде без всякого уважения говорил в своем майском письме. Ницше хотел защитить своего французского корреспондента и продолжал на эту тему переписку: