Forever is not enough (СИ)

Ведь это… Это действительно неправильно. Нет, речь идет не том, что Эллана с собратьями по несчастью готовит бунт и побег, готовит затяжную войну. Эванурис думал о том, как аристократия обращается с низшими слоями общества. Думал он давно и долго. Рабы и мелкие рабовладельцы – они постоянно рисковали своими шкурами. Фен’Харел над слугами не издевался, не приобретал огромное их количество, но знал, что не все господа таковы. Маг гостил у собратьев в поместьях и видел ужасы, творившиеся там. В период ранней молодости он даже принимал участие в кровавых забавах, о которых теперь вспоминает с дрожью в коленях.

– Где она? – спросил маг кого-то явно молчаливого и бестелесного.

Но в спальне он был один. Эллана улизнула не то к себе, чтобы писать очередной ответ, не то на улицу, дожидаясь новой весточки. Маг плотнее сжал губы, откидывая одеяло. Он вспомнил, как Силейз при нем избила одного из своих рабов. Палкой по руке, палкой по бочине, палкой по губам, по челюсти, чтобы заставить корчиться от боли и слез. А за что? Да просто ей не понравился чай, который подал даже не он, а другая служанка, успевшая улизнуть чуть быстрее. В гостях у нее были и другие маги, взгляда которых женщина совершенно не боялась.

Одна только Митал сделала ей замечание в тот неприятный день. О, Фен’Харел знал, что его старая подруга такого отношения не поощряет. Они, бывало, вели разговор на эту тему, в котором Митал дала ему понять свою точку зрения. Она ненавидит рабство и эванурисов, ненавидит своего мужа и все, что он позволил учинить над народом, вовремя не остановив жадных и властолюбивых эльфов. К этой теме маг больше не возвращался, вспоминая ее печальный взгляд и дрожащие от бессильной злости пальцы. Нет, об этом ей говорить никогда не хотелось.

Он поднялся, босые ступни шлепали по холодному полу. Маг накинул на плечи колючую рубаху, сплетенную вручную, и отправился вниз по лестнице. Мимо первого этажа, мимо спящих слуг и шуршащих в стенах мышей. Что-то подсказывала магу ответ на вопрос «где сейчас крутится Эллана?». Не в доме. Она стоит под своим окном или сидит у стога сена на псарне, она гуляет по залитым лунным светом тропам или валяется на колючей лужайке у дома.

Фен’Харел тихо выругался, задев ногой одну из больших статуэток, стоявших на полу. Эльф шикнул, отворяя дверь. По пути он успел одеться, накинуть на мокрый от испарины торс рубаху. Маг устал. Устал от бессонных ночей, от того, что не может сомкнуть глаз. Но сейчас эванурис не обращал внимания на навязчивое чувство слабости, тянувшее его вниз, к земле.

Да, Эллана была на улице. Стояла у окна своей спальни, чуть-чуть пригнувшись, всматриваясь в темнеющую даль. В темноте она ориентировалась неплохо, но ночным зрением все же не обладала, ведь не была ни кошкой, ни летучей мышью. Только дикаркой. Разглядеть черную птицу на мрачном небе – задача нелегкая. Девушка, сосредоточенная на одной единственной задаче, не услышала шагов Фен’Харела, что быстро приближался к ней.

– Ты тут замерзнешь, – сказал он громко и быстро, не придумав ничего лучше.

– Нет, мне тепло, не волнуйся, – ответила Эллана тихо, сперва чуть встрепенувшись. – Зачем ты выбрался?

– Я хотел дождаться тебя в кровати, – говорил он, смотря куда-то вдаль. – Но не утерпел, прости. Ты чем-то занята?

Девушка смутилась. Ей не хотелось лгать, уходя от правды все дальше и дальше. Когда-нибудь Эллана планировала рассказать магу о том, что задумали рабы, когда-нибудь дикарка откроет эванурису всю правду, придет время, и она расскажет ему о плане Шартана… Но только не сейчас. Чуть позже. Эльфийка закусила губу. Ей же ничего не стоит обнадежить его, правда?

– Нет, – солгала она.

– Эллана, дитя… – шикнул Фен’Харел.

И даже в темноте она видела всю печаль, отраженную на его красивом лице. «Дитя». Так он звал ее, забываясь, истолковывая простецкие истины или понукая ее за ребячество. Это обращение не сулило ей ничего хорошего. Сердце дикарки сжалось, но разум остался чист от иллюзий и надежд. Нет. Рассказать нельзя, пока он сам об этом не узнает, пока не свершится то самое правосудие. Зеленые глаза смотрели вперед с опаской, боясь встретить горячий взгляд мага, не то обиженного на нее, не то раздосадованного от чего-то другого.

– Я прочитал твою переписку, – зачем-то сказал он, глядя на нее с укором.

О, точно. Слишком опрометчиво было хранить ее на виду. Конечно, в комнату Элланы никогда не лазали, да и большинство рабов знали о том, что планируется ею и ее братом, но предохраняться все же стоило. Девушка не удивилась. Отчего-то ей стало легче, отчего-то легкие перестали быть такими тяжелыми, словно наполненными кровью и гноем, пылью и всем, что причиняет дискомфорт живым существам. Ей не нужно начинать этот разговор самой.

– Почему ты мне ничего не сказала? – спросил маг скорее обиженно, чем злобно, без ярости в голосе.

– Прости, я должна была рассказать раньше… Только… Я боялась.