Forever is not enough (СИ)

Магнолия все знала. О плане, о готовящемся восстании, о грандиозном побоище, что предстоит им всем в самом скором времени. Знала, и не знала, как к этому знанию относиться. Душа рвалась в бой вместе с радикально настроенной молодежью, но опыт, пережитый много лет назад, внушал женщине страх перед возможными последствиями. А что, если они не смогут отстоять свои права? Что, если проиграют, если погибнут напрасно, усугубив положение остальных рабов?

– Не знаю. Просто это… Эта жизнь, Магнолия… Так противна. Так не должно быть. Ни со мной, ни с тобой, ни с кем.

Девушке мысль о том, что судьбой рабов опечалена вчерашняя свободная эльфийка казалась забавной. Неужели нельзя было самим подняться, стряхнув с себя цепи, нельзя было отправиться на бой? Теперь Эллану мучали самые скорбные мысли. Если порабощенные так слабы, так трусливы, что не решились развязать войну без нее, стоит ли им помогать? Может быть, им нравится гнет цепей и силы, нависшей над самим небом? Им нравится вкус крови на губах, звук хлыста в воздухе, нравится ощущение собственной никчемности.

Магнолия хотела продолжить этот разговор, но Эллана не хотела слушать. Она выхватила из рук женщины сумку с собранной ею едой и выбежала из кухни, громко поблагодарив рабыню за беспокойство. Коробки доставит кто-то другой. Магнолия ей всегда нравилась, приходилась не то наставницей, не то заменой матери, что была не так уж и добра к своей единственной дочери, и Эллана не желала тратить время на сопливые разговоры перед трудным боем.

Охота начнется совсем скоро, осталось всего три дня. Два Эллана и Фен’Харел потратят на дорогу, остальное время на обустройство лагеря, продумывание плана. Хорошо, что он решил взять с собой как можно больше народу, чтобы облегчить всем работу. Конечно же, Эллана лучше других справится с выслеживанием дичи, с установлением ловушек и прочей ерундой, но в лагере дел будет куда больше, чем эванурису казалось.

Убрав сумку за спину, девушка ленно потянулась. Солнце только-только поднялось над небом, его мягкие горячие лучи гладили дикарку по щекам, заставляя ее улыбаться наступающему утру. По чистым щекам, щекам, лишенным кровавых меток скользило тепло. Эллана улыбнулась, проведя рукой по бархатной коже, не ощущая под пальцами зловредных отметин.

– Живее, живее, – говорил хозяин, подгоняя своих рабов. – Ну же! Мы должны убраться, чтобы завтра днем уже быть там.

– Если мы выдвинемся на десять минут пораньше – на день быстрее не придем! – крикнула Эллана, отворяя перед собой дверь.

Эльф тут же повернулся к ней. Длинные волосы убраны в тугую косу, из которой не выбивается ни одной пряди. Девушка закована в кожаные доспехи, на ее милом лице не менее милая улыбка. Дикарка со странным блеском в глазах оглядела рабов, что только хихикали, слушая упреки своего господина. Они-то знали, что никакого наказания это им не сулит, не боялись его, любили. Фен’Харел тоже улыбался, показывая ровные белые зубы. Однажды Эллане показалось, что клыки у него, как у хищного лесного зверя – острые и опасные, что они жаждут отведать ее оливковой плоти. Тогда стало как-то не по себе от этого гадкого чувства, а сейчас оно вспомнилось.

– Мы можем срезать путь через пустоши, чтобы сэкономить целую половину дня, но только до темноты. До темноты, Эллана, не позже. Я бы не хотел отбиваться от гиен, если ты не против.

– Я только один раз видела гиену, – зачем-то сказала Эллана, обращаясь к Синтару, что проходил мимо нее, держа в руках два больших мешка с мукой. – Издалека. Она была такой серой, такой противной, словно уже давно сдохла.

– Ага, воняют они так же, как трупы. Тебе очень повезет, если ты больше никогда гиен не встретишь, – хохотнув, ответил ей раб.

Дикарка не смогла сдержаться от улыбки. Магу не нравилось, когда она на его реплики отвечала другим людям, и это забавляло девушку до ужаса. Боковым зрением она видела его приближающуюся фигуру, и что-то внутри затрепетало от накатившего восторга. Вот он идет, сейчас остановится рядом, чмокнет ее в макушку и приподнимет над землей. Так бывало всегда.

И в этот раз. Эллана поцеловала его в подбородок, оказавшись на земле, только потому, что до него могла дотянуться. Девушку теперь не смущали чужие взгляды, она гордилась положением вещей. Нет, они не были любовниками лишь в физическом плане, и каждый из рабов понимал, что хозяин искренне влюблен в Эллану, не в ее молодое тело. Эльфийка еще не говорила им о том, что Фен’Харел согласен помочь, что он в курсе событий, но все уже знали, что это так. За их спинами будет могучий маг, и это придавало заговорщикам уверенности.

Вещи погрузили в две повозки, раскидав их в равном количестве. Магнолия вышла попрощаться, она махала уезжавшим с крыльца, грустно улыбаясь. Женщина тоже хотела поехать, но маг не мог оставить поместье без нее: управляющей. Он и без того взял с собой много народу, даже вызвал пару рабов из других его дальних имений, чтобы помогли с переездом.