Фиолетовый меч

Легкая девичья фигурка вышла из центрального здания. Беспечно остановившись у ближайшего ветхого заборчика из разнородно поставленных палок, она стала всматриваться в сторону нападавших, прикрывая глаза от солнца ладонью. Это была лакомая мишень. Виверны-разведчики сгрудились в кучу, стараясь сжечь первую жертву боя – по преданиям это сулило удачу. Всадники подстегивали своих рептилий, подбадривая их громкими криками. Соревнования на скорость – древняя традиция, означающая начало схватки и почитаемая среди «Наездников ветра». Оказавшись на расстоянии в полсотни метров, всадники придержали своих виверн, рассыпались, рептилии изогнули шеи, готовясь изрыгать огонь – и тут девчонка, до сих пор стоявшая неподвижно, взорвалась вихрем движений. Ее руки ныряли в ворох прутьев ограды, выдергивая заранее припасенные копья. Легкие, тонкие, они летели как стрелы, выпущенные из огромного лука, мягко и свободно, чуть подрагивая под порывами ветра. Взрыв энергии, позволивший молоденькой девчонке запустить в небеса почти одновременно около десятка снарядов, кончился почти мгновенно – и она вновь застыла, разглядывая виверн. Командир передовой группы успел ухмыльнуться и поднять руку, давая сигнал к атаке. На таком расстоянии, да еще снизу вверх, ни копье, ни стрела, даже пущенная рукой сильного мужчины, не в силах пробить кожу его подопечных – магически адаптированная, она, хоть и уступает в крепости драконьей чешуе, но достаточно крепка, чтобы выдержать настолько слабый удар – как вдруг почувствовал сильную боль в ноге. Из нее, хищно поблескивая жалом, торчал наконечник копья, только что пробивший виверну насквозь, словно поднятую охотником на болоте утку. Рептилия начала заваливаться на бок, глаза ее закатились, крылья делали последние, судорожные взмахи. Торопливо оглянувшись по сторонам, всадник выхватил переговорный медальон, настроенный на командира легиона.

– Центральный наездник передового звена – донесение. Деревня опасна! Разведка уничтожена вся за долю секунды! Мы падаем!

Медальон смолк. Преподобный Кролет пришел в ужас. Такие потери! Обычная акция устрашения, заказанная вождями ртило, безобидная и хорошо оплачиваемая! Что ж, ему за это заплатят, когда он уничтожит проклятую деревеньку дотла!

– Внимание! Высшая степень опасности! Заход круговыми волнами повзводно. Уничтожать все, что горит. Я хочу, чтобы от этой деревеньки не осталось ничего, кроме скалы, на которой она расположена! Вперед!

Всадники, перегруппировавшись, принялись снижаться. Огромные полукруглые ряды, дающие максимальный фокус огня, шли один за другим, неумолимо приближаясь к жалким домишкам простых селян. Кролет, осторожно устроившийся во втором ряду, залюбовался слаженностью действий легиона и довольно кивнул головой: время, потраченное на отработку маневров, окупилось. Какова точность маневра! А если при этом его воины и сожгли пару-тройку деревушек – что с того? Нынешняя четкость того стоила!

Девушка, как будто соглашаясь с ним, кивнула и направилась обратно, в центральное здание. Она нырнула в открытые двери одновременно с волной огня, опустившейся на деревушку. Здания вспыхивали одно за другим, принимаясь гореть жарким веселым пламенем, но из них никто не выбегал, словно жители начисто потеряли инстинкт самосохранения. Следующая волна пошла ниже, поливая огненными струями все, что еще могло гореть… И тут огонь, весело прыгающий на крышах, точно взбесился. Языки пламени взвились вверх на десятки метров, обвивая виверн и их седоков. Тем временем по всей деревне, над каждым домом, вдоль всех канав, замаскированных под небрежные изгороди, вставали языки пламени. Рептилии кричали пронзительными голосами, тормозили, пытаясь погасить скорость. Сзади налетали другие шеренги, и люди и виверны беспорядочной кучей влетали в стены огня, расположенные таким образом, чтобы максимально уничтожить врага именно при полукруглом построении. Влетали – и горящими шарами падали на землю, не переставая кричать.

В сотне метров от огненной вакханалии, под небольшим козырьком, позволяющим комфортно наблюдать за событиями в деревне, не опасаясь быть увиденным, Ракх-инти согнулся над землей – его рвало от ужаса и пережитого волнения. Грея насмешливо подняла бровь, но не обернулась, а осталась стоять, внимательно изучая происходящее в деревне. При этом лицо ее оставалось спокойным и расслабленным, как у работника, хорошо потрудившегося и с удовлетворением принимающего награду за выполненную работу.

– Великая… Это жестоко. Ты уничтожила кучу народу и вызвала войну людей и ртило. Причем руками моих людей!